Нащупав его ладонь под столом, крепко сжала горячие пальцы. Внезапно появилась потребность немедленно увести маньяка из этого дома. Желание было странным. Неужели мне хочется защитить его? На его руках кровь нескольких десятков человек, Паук — хладнокровный убийца. Но тем не менее я жалела его и хотела уберечь от боли. Рационально? Нет. Просто по-человечески. Сейчас, сбежав от всего и всея, особенно остро ощущалось, как просто лишиться вещей, что ранее казались незыблемыми. Родители, друзья, привычный уклад жизни. Иронично, но ценить их мы начинаем лишь потеряв. А Паук живет так уже много лет. И несмотря на то, что это его собственный выбор, мне было жаль его.
Не удержавшись, я подалась вперед и быстро коснулась чуть колючей щеки поцелуем. Это касание словно вернуло мужчину в реальность. Моргнув, маньяк посмотрел на меня и на секунду в его глазах мелькнуло выражение растерянности, быстро, впрочем, сменившееся злостью.
Перед нами появились чашки с горячим чаем. Воспользовавшись моментом, я положила ладони на горячие керамические бока, делая вид, что увлечена погружением бумажного пакетика в воду. На самом деле, мне просто были нужны хотя бы пара минут, чтобы понять, как себя вести.
— А что с Анетой? Приехала на похороны? — хриплый голос маньяка прорезал тишину.
— Она была, — с напряжением проговорил Ян. — Уехала сразу после церемонии.
Понадобилась всего секунда, чтобы сообразить, что речь идет о сестре Паука. Еще один пункт в список интересных фактов о мужчине, который пытается меня убить.
— Не могу ее в этом винить, — в голосе Паука зазвучал металл.
— По крайней мере Анета приехала. Ты хоть понимаешь, в каком состоянии была мать, когда обнаружила, что ты исчез? Сначала дочь, потом и сын!
— Она прекрасно знала, что это неизбежно, — Паук откинулся на стену позади себя, словно непроизвольно увеличивал расстояние между собой и отцом. В его взгляде начинала сквозить ярость, тщательно, впрочем, подавляемая.
— Экий неженка нашелся! Как что не по нутру, так рюкзак на плечо и поминай как звали, — голос Яна зазвучал сильнее. В этот момент его лицо приобрело злое выражение, став особенно похожим на Паука. Сходство пугало и завораживало одновременнено.
— Ты прекрасно знаешь, почему мы ушли, — Паук подался вперед. Его пальцы судорожно вцепились в край столешницы. — И надеюсь отлично понимаешь, почему я не хотел вас больше знать.
— Йозеф… — отец поднял взгляд и в его глазах читался ужас пополам со страхом. — То, что произошло, было ошибкой.
— Ошибкой, которая повторялась сколько? Десять? Пятнадцать лет? — теперь Паук кричал.