От одного только взгляда на башню Венеру начало подташнивать.
— Это что такое?
— Башня Буриданов, — сказал Диамандис. — Это наша цель.
— Зачем? И как мы собираемся добраться туда через... через это?
— С помощью вашей отваги, леди Фаннинг — и моего знания. Я знаю путь, если вы мне доверитесь. Что до «зачем» — это секрет, который откроете нам обоим вы.
Венера покачала головой, но теперь поворачивать назад она не намеревалась. Если не идти вперед, то любые другие действия в этой безумной авантюре выльются в передышку — и в размышления. Венера же, ведомая скорбью, наотрез отказывалась пускаться в раздумья. Она постояла со слезящимися на ветру глазами, и наконец Диамандис резко кивнул и сделал жест — «пошли».
Они проползли через последний акр нетронутого настила, вцепляясь в каждый валун и застрявшую ветку, что могли дать точку опоры. Когда они приблизились к огромному разлому в металлических листах, Венера увидела, куда направляется Диамандис, и начала подумывать, что пройти все же удастся.
Здесь под покрытием и верхним слоем почвы Спайра пролегала огромная труба. Она была пристегнута к балкам ржавеющими металлическими хомутами и местами пробита, но тянулась вдаль под ободранной пустошью. Похоже, она вела прямо к раскачивающейся Буридановской башне.
Диамандис отыскал в трубе дыру позади избитой ветром дюны. Он спустился в черный зев, и Венера последовала за ним; рев ветра немедленно утих до уже терпимых воплей.
— Даже не собираюсь спрашивать, как вы это нашли, — отряхнув пыль, заметила она. Гарт ухмыльнулся.
Труба была примерно восьми футов в поперечнике. Взглянув вдоль трубы, она увидала застывшее завихрение поблекшего металла с осевшей на нем изморозью. Сзади — зловещая темнота, впереди — через сотни щелей и дыр вливается свет Кандеса. В этом новом освещении Венера критически оглядела маршрут.
— Там целые секции отсутствуют, — указала она. — Как мы их пересечем?
— Верьте мне. — Он тронулся уверенным шагом.
Что было еще делать, как не пойти следом?
Труба извивалась вслед за изгибами балок. Продвигаться было неудобно, но это не могло устрашить того, кто проносился сквозь битвы на боевых кораблях, прошел Виргу при гравитациях больших и малых и даже проник в тайны Кандеса — примерно так уговаривала себя Венера, когда ее рука в десятый раз сама собой хваталась за обод какого-нибудь поломанного вентиля и вцеплялась до белизны на костяшках. Стиснутые челюсти мерно простреливала боль. Старая ярость, рожденная беспомощностью, начала овладевать ей.
Первые пробоины в трубе были невелики и располагались, к счастью, над головой. Потолок в этих местах раскрывался, позволяя Венере видеть, где она находится, — отчего она пригибала голову и с содроганием продолжала путь.