— Причем мозгом самым посредственным, как, например, у нашего Бориса, — вставил свою ремарку Слава.
— Не суть, — отмахнулся от него Гудрон. — Так вот, Янис, ты можешь себе представить, сколько энергии вся эта вычислительная техника потребляет?
— С трудом.
— Много, очень много! — Гудрон произнес это с таким видом, как будто именно он и являлся до недавнего времени главным энергетиком планеты Земля и потому цифры были ему хорошо известны. — Энергетический кризис уже только из-за них не за горами. А человеческий мозг, который равен по мощности всем им сразу, всего-то тридцать ватт. А холодильник при том, что в нем именно такая лампочка. Ты только представь себе, а?!
— У нашего мозга совершенно иные принципы работы, — не смог не влезть Слава. — И понять мы их пока не в состоянии. При всей той массе информации, которую о нем имеем. Мы даже не знаем, откроется ли эта тайна уже на следующий день или придется ждать еще не одно столетие. Но вы действительно представьте себе перспективы!
— Вот к именно этому я и веду. — Гудрон заговорил едва не торжественно. — Возможно, именно ты и добьешься успеха, а сам эмигрировать собрался! — Как будто вопрос об эмиграции нашего Профа уже был решен, документы оформлены и даже билеты куплены.
— Возможно, и я, — не стал скромничать Слава. — Хотя для этого вначале мне на Землю нужно вернуться. Если не смогут обеспечить на родине и появится возможность работать за рубежом — уеду не раздумывая. Чтобы полностью посвятить себя науке, а не ломать голову — чем заплатить за квартиру. И чтобы о пустом холодильнике тоже голова не болела.
— А вот тут ты сам себе противоречишь, — обличительно сказал Гудрон.
— Не понял тебя.
— А чего тут непонятного? Вспоминается мне еще один наш разговор.
— У нас их много состоялось. Какой именно?
— Пашка Козырь при нем присутствовал. Его шкафчик Теоретику по наследству достался.
— Это мне ни о чем не говорит. Сам разговор напомни.
— Козырь у тебя поинтересовался: чем можно простимулировать работу мозга? А ты ему ответил, что лучший стимулятор — это поставить его владельца на грань жизнь и смерти. Вот тут-то он и заработает на полную катушку! Заработает так, как не заставишь его работать никакими другими способами!
— Все верно, говорил. И сейчас не отказываюсь. Причем такое справедливо для всех живых организмов, не только для человека. Даже у червей-паразитов, если у них все хорошо, нервная система редуцируется. Все это так. Но в чем именно заключается мое противоречие?
— В том и заключается, что «художник должен быть голодным». Равно как и ученый.