— Держи. — Я сунул в руки Элеоноре пистолет, который все это время находился у меня. — Вдруг откуда-нибудь недобиток выскочит. Вот этот флажок вверх сдвинешь, и все, можно стрелять.
На самом деле я твердо решил контролировать ее до тех пор, пока она не сядет в машину. И плевать, какая и у кого возникнет мысль, главное, чтобы она осталась цела.
«Эля не только танцовщица, но еще и актриса. Причем талантливая», — наблюдая в щель между штор, думал я.
Слов слышно не было, но определенно Элеонора выговаривала людям Шаха за то, что они так долго не могли ее отыскать. Выглядела Эля насмерть перепуганной и то и дело нервно оглядывалась по сторонам. Как будто совсем не она сказала мне: жаль, что ночь пролетела так быстро!
Затем уазик дал ход и скрылся за поворотом улицы. Пора было выбираться и мне.
Перед тем как выйти из дома, я положил на кухонный стол несколько пикселей — плату за пирог. Вот же придумали название для местной валюты! Затем проверил наличие патронов в барабане револьвера: точно их семь? Пустых гнезд нет? Снаряжал барабан впопыхах, в темноте, а затем мне стало ни до чего. Кроме девушки, горячей как огонь и сладкой как мед. Постоял еще немного, глядя на кровать и вспоминая подробности ночи, тяжело вздохнул — вряд ли нам доведется еще встретиться, и пошел к выходу.
Теперь света было достаточно для того, чтобы толком рассмотреть одну из тех тварей, которые устроили ночной переполох в Фартовом.
Больше всего бартр походил на гиену. Такая же мощная шея и несуразно большая по отношению ко всему остальному телу голова. Разве что шкура не пятнистая, а однотонно бурая. И лапы как будто приделаны от обезьяны. Так и хотелось назвать их руками. Но каждый палец оканчивался длиннющим когтем, таких у приматов нет.
«Интересно, есть у него нечто вроде той железы, которую извлек из птера Воробей? Денег мы неплохо на этом заработали. Понятно, что после такого нападения железа обязательно упадет в цене, но хоть что-то», — размышлял я, глядя на труп с окровавленной мордой. Затем плюнул на него в прямом и переносном смысле. Копаться во внутренностях не хотелось. Особенно в связи с тем, что я понятия не имел, что именно и где следует искать.
Первым, кого я увидел, выйдя на улицу, был Леха Воробей. Он и сейчас напоминал эту птицу. Наверное, даже больше, чем при жизни. Только птицу помятую, со слипшимися от крови перьями, которая побывала в пасти кошки. Мы должны были сегодня встретиться, и мне следовало его отблагодарить. Все-таки именно по его протекции я и попал к Греку. Не знаю, что будет дальше, но пока меня устраивало все. И люди у него подобрались хорошие. Тот же Гриша, который весь вчерашний вечер внушал мне, что никому верить нельзя и что каждый заботится только о собственной заднице, когда пришла опасность, сделал все, чтобы меня спасти. Между прочим, рискуя собственной жизнью.