Володаров неуверенно потоптался на пороге и после не-долгих сомнений шагнул внутрь, где тут же наткнулся на черное пятно «нефти». Оно неприятным воспоминанием рас-теклось по половицам и коврику для обуви.
— Ты как? — поинтересовался Молчан, заметив, как Гена замешкался.
— Я? — он поддел пальцем лямку на кобуре, и та с щелч-ком открылась. — Лучше не бывает.
Сельский голова хмыкнул, а правый уголок его рта ис-кривился в ухмылке.
— Так где, говоришь, подвал этот?
— Сейчас покажу.
Володаров прошел мимо Молчана и оказался на кухне. За пол дня здесь мало что изменилось. Разве что общая вет-хость и уныние переросли в откровенный бардак. Зинаида Петровна действительно собиралась в спешке. Скорее всего она готовилась к затяжному побегу, так как холодильник стоял с распахнутой настежь дверцей и его полки были пу-сты.
— Видать консервы хранила, на всякий случай, — Молчан зашел на кухню следом за Геной. — Там, вон, смотри, на ниж-ней полке стеклянной следы от банок.
Володаров присмотрелся и удивился прозорливости сель-ского головы. На стекле действительно отпечатались круг-лые следы по размеру вполне подходившие под донышки консервных банок.
— Как думаете, она далеко сможет уйти?
— Баба Зина-то? — Молчан пожал плечами, от чего ружье слегка покачнулось. — Да хрен ее знает. Не думаю. Она ж старая, а судя по этому срачу, еще и груженая, что осел. Дрезину она без ключа не заведет, а электричка только зав-тра в три будет. Если она сейчас в подвале своем не сидит, как дура, тогда по соседним домам поспрошаем, куда ее черти понесли. Бабку с баулами уж точно кто-то да видел.
Такой ответ слегка поднял Гене настроение. Ему не очень хотелось прославиться милиционером, от которого убежала старушка, а слова Молчана дали ему повод надеяться, что этого не произойдет.
— Так где подвал-то?
— Там, — Володаров показал пальцем на соседнюю с кух-ней комнату, — под ковром.
Молчан кивнул, лихим движением скинул с плеча дву-стволку, зарядил и с силой защелкнул. Гена воспринял это как знак к действию и прошел в комнату. Носком ботинка он поддел край ковра, откинул его в сторону и склонился над едва заметной выемкой в половице.
— Погоди, — сельский голова обошел участкового, стал у него за спиной и нацелил ружье на пол. — Давай.
Володаров кивнул, после чего просунул палец в выемку и потянул на себя. Петли жалобно скрипнули, люк распахнул-ся, открыв вид на почти вертикальную лестницу, уходившую куда-то в темноту.
— Зинка, — рявкнул Молчан, прижавшись щекой к при-кладу, — выходи! По-хорошему прошу!
На несколько секунд в доме пастушки воцарилась такая тишина, что Гена готов был поклясться, будто услышал, как натужно бьется сердце сельского головы.