Когда Ойстер закончил рассказ, Дойл подавил страстное желание перерезать ему глотку, чтобы никогда больше не видеть. К сожалению, пока он нужен был живым — чтобы в столице захватить остальных сиятельных мерзавцев, вообразивших, что без короля им будет жить значительно вольготней.
До конца охоты оставался еще день, поэтому Ойстера тени заперли в одной из карет и установили дежурство. Сам он вряд ли бы попытался сбежать — слишком был напуган самой мыслью о том, что его жирной туше может быть причинена боль. Но сообщники, если бы узнали о его откровениях, могли бы попытаться вытащить его — или же убить.
Когда его увели, а Джил, все время прятавшийся где-то в складках шатра, споро принялся оттирать наглядные (и дурнопахнущие) свидетельства ужаса милорда, Дойл вздохнул с определенным облегчением. Во всяком случае, остальных допрашивать можно будет в Красной камере, силами профессионалов пыточного дела.
Бросив мальчишке:
— И принеси потом поесть, — Дойл вышел из шатра, дошел до одной из бочек с водой и тщательно вымыл руки и испачканный в крови кинжал, после чего направился к Эйриху.
В этот раз не было ни сомнений, ни яростных выкриков о том, что он сам может о себе позаботиться. Услышав все подробности, сильный, мощный король слабо опустился на стул и снял с головы тяжелую корону.
— Ближайшие советники…
— Именно они обычно и предают первыми, — отозвался Дойл. — Ты — хороший король. Даже отличный. Но для них лучший король — это тот, которого нет. И в этом плане сейчас очень удобное время.
— Из-за ребенка, — кивнул Эйрих. — Нет ничего проще: убить меня, провозгласить еще не рожденного младенца наследником престола, а самим составить регентский совет.
Сказав это, король нахмурился, поднял голову и спросил:
— Но они не могли не понимать, что ты этого не допустишь. Никогда.
— Меня уже пытались убить, помнишь? — Дойл пододвинул себе табурет и тоже сел. — Я все думал, зачем ведьмам меня устранять, да еще и так топорно. Но если это не ведьмы, а Королевский совет — то все сходится. Покушение на меня сорвалось. И они… Я полагаю, они решили, что убить меня позже будет проще. Я сосредоточусь на охране королевы — и стану отличной мишенью.
Какое-то время Эйрих молча смотрел перед собой, потом грохнул кулаком по своему стулу, подскочил и пнул его.