— Для дипломного спектакля мы выбрали повесть Бориса Балтера «До свидания, мальчики!» Я должна была прочесть одноимённое стихотворение Окуджавы… и всё испортила, конечно — начала рыдать просто взахлёб… Правда, многие зрители восприняли мою истерику как режиссёрскую задумку, оригинальное решение спектакля.
Забывшись, она начала негромко декламировать:
— Ах, война, что ж ты сделала, подлая:
стали тихими наши дворы,
наши мальчики головы подняли —
повзрослели они до поры,
на пороге едва помаячили
и ушли, за солдатом — солдат…
До свидания, мальчики!
Мальчики,
постарайтесь вернуться назад…
Тим сходил на кухню, вскипятил чайник и принёс Светлане чашку, чтобы она согрелась: он видел, что её снова начал колотить озноб.
— А Данины родители? Что с ними? — спросил он деликатно.
— О, они тоже покинули Союз. Им — одним из немногих — разрешили выезд в Израиль в восемьдесят шестом, хотя к тому времени выездных виз выдавали всё меньше и меньше, мотивируя это тем, что все, кто хотели воссоединиться с родными за рубежом — уже давно сделали это. Но они благополучно уехали… Как раз в тот год, когда я выпустилась из училища. Поначалу, конечно, я осуждала Дину Наумовну — как она могла уехать, ведь Даня официально так и не был признан мёртвым! Она же мать! Мы с ней крупно поссорились тогда… Теперь я жалею, что была так несдержанна в словах и категорична в суждениях. Ей, наверное, вдвойне тяжело было бы остаться жить в том же городе, в том же доме, где всё напоминает о сыне. Его одежда… его старый велосипед… и коллекция моделей самолётов… и его книги…
Светлана опять закрыла глаза.
— В конце концов, кто я такая, чтобы критиковать Данину маму, — произнесла она еле слышно. — Я ведь и сама, как выяснилось, куда более плохая мать.
— У вас… ребёнок от Дани? — спросил Тим, затаив дыхание. Она взглянула на него с искренним сожалением.
— Нет. О, нет! Я бы отдала всё на свете, чтобы Наташка была его дочерью. Но увы… Меня угораздило зачем-то выйти замуж.
После выпуска Светлана нырнула в работу с головой.
Во время учёбы, впрочем, она тоже не прекращала съёмок — хотя педагоги и не были в восторге, но как минимум относились к этому более покладисто, чем школьные учителя. Однако, окончив театральное училище, Светлана ускорила и без того бешеный темп. Целый год она неслась на всех парах, точно боялась остановиться хоть на мгновение, отдышаться и оглядеться по сторонам, подумать о чём-то ещё, помимо работы. Она забивала делами каждый свой день до отказа, стараясь не оставлять пауз для передышки, и соглашалась практически на все предложения от режиссёров, абсолютно на любые роли.