– Он мошенник, – сказала она, глядя на мелок. – Таниэль живет в одном доме с изготовителем бомб, искусным в карточных фокусах. Прелестно.
В комнату вошла Элис с новой чашкой чая, забрав не замеченный Грэй остывший чай, и от ее движения пыль в воздухе слегка рассеялась, а затем образовала завихрение. Грэйс внимательно следила за уплывающими в сторону белыми частицами.
– Что происходит, мисс? – спросила Элис.
– Молчи, – ответила Грэйс, неотрывно глядя на пыль. – Молчи, молчи!
Элис, не слишком обидевшись, с интересом вытянула шею.
– Мел все еще находится в движении оттого, что ты открыла дверь.
– Мел?
Грэйс растерла на доске еще немного мела и, пока порошок падал вниз, осыпаясь с доски, стала чертить по нему в воздухе пальцем, разглядывая отклонившиеся от первоначальной траектории частицы.
– Должна сказать, они сохраняют заданную форму.
– Вы хорошо себя чувствуете? – поинтересовалась Элис. Ей явно не нравилось, что Грэйс, находясь дома, пишет уравнения и рассуждает о них. Она, по-видимому, хотела таким образом выразить свое мнение о том, что, хотя цифры и являются неотъемлемой частью повседневной жизни, они, как и разглядывание французских открыток, – неподходящее занятие для леди.
– Нет, я дура. Мы все дураки. Я не понимаю, каким образом в физике могут делаться хоть какие-то открытия, когда мы продолжаем совершать одни и те же ошибки. Движение относительно. Можно стоять на одном месте, не ощущая при этом, что вращаешься вместе с Землей со скоростью сто пятьдесят тысяч миль в час, проносясь одновременно с этим вокруг Солнца, которое, в свою очередь, движется… и меловая пыль, несмотря на это, остается почти неподвижной.
– Какое отношение мел имеет к…
– Элис, – сказала Грэйс, все еще глядя на доску, – я раньше уже спрашивала, разговаривал ли с тобой кто-нибудь обо мне, и сказала, что это не важно. Я солгала: это чрезвычайно важно. От твоего ответа сейчас зависит, будешь ли ты по-прежнему здесь работать. Ты сказала мне правду?
– Моя работа здесь не зависит от ответа, меня наняли, когда вам было четыре года.
Грэйс повернулась к ней.
– Боюсь, верность ценна лишь при условии постоянства. Прошлые заслуги не оправдывают предательства в настоящем.
Элис пошатнулась. Она все еще держала в руках чашку с чаем, на поверхности которого уже образовалась тонкая белая пленка от витающей в воздухе меловой пыли.
– Нет, мисс, но я говорю правду, клянусь…
– Ты можешь рассказать, где была, когда тебя не было при мне?
– Я ела на кухне! – Глаза Элис вновь наполнились слезами.
– Значит, если я поинтересуюсь у миссис Слоам, она мне расскажет, что для тебя приготовила?