— Кстати, я сам еврей по матери, — заметил Жири Зайцрк и повел своих гостей к Староновой синагоге, старинному зданию, построенному в xiii веке в раннеготическом стиле, с острой крышей, как у серых каменных финских церквей. Жири рассказал, будто эту церковь начали строить в Иерусалиме, но, когда священный христианский город сровняли с землей, та же судьба ждала и этот божий дом, поэтому синагогу срочно перевезли в Прагу. Да-да, пришлось задействовать не меньше тысячи ангелов.
— А может, уже тогда существовали дирижабли, — задумчиво произнес директор департамента водоснабжения и канализации. Он сожалел, что ему надо возвращаться в офис, чтобы организовать отправку труб, но искренне советовал финским гостям полюбоваться на башни Старого города. Там гиды на всех языках мира будут рассказывать легенды, которые он рекомендовал послушать.
— Нехитрое дело выпить десять литров пива, но надо быть настоящим мужиком, чтобы удержать их в себе, — сказал на прощание Жири и удалился.
Тем временем Мимми и Тиина Лильероз вернулись из Петербурга с горящими глазами. Они прекрасно провели время, сходили в театр, в музей, побывали в отреставрированном великолепном Зимнем дворце и сделали отличные покупки.
Мать и дочь разложили на полу огромный рулон ткани. Комната озарилась багровым светом — на полу лежал двадцатиметровый отрез огненно-красной флаговой ткани. В России его продавали по бросовой цене — из старых запасов.
Узнав, что рулон стоит «всего лишь тысячу евро», Лильероз пробормотал что-то о расточительстве… Куда им, жене и дочери обычного деревенского черепичника, столько прекрасного шелка? Неужто они задумали нашить себе дюжину вечерних платьев с многометровыми шлейфами?
— Ларс, милый, не такие же мы дурочки! Мы купили эту ткань, чтобы вырезать из нее буквы для надписи на твоем дирижабле. Да и логотип Красного Креста из красного шелка будет виден на десятки километров: материал так заманчиво блестит!
Ларс Лильероз понял идею. Использовать знамена Компартии, оказавшиеся на задворках истории после распада Союза, было прекрасным решением. Они стойко выдерживают любой ветер и бури, ведь семьдесят лет красные стяги вдохновенно развивались над огромной Страной Советов. Но времена меняются. В России уже никто не поднимает пурпурные знамена. Нет уже ни Ленина, ни Сталина, ни их приспешников, ни даже тех, кто шил эти знамена. Пришел черед бизнесмена Лильероза.
Логотипы Красного Креста и кирпичного завода будут реять в небесах как символы свободы, взаимопомощи, самоотверженности, на которую способен скромный директор черепичного завода из Лиминки. Лильероз, преисполненный великодушия, непроизвольно думал о том, как дирижабль явится среди страшного землетрясения, где тысячи невинных жителей погибают, придавленные обломками, он тихо прилетит и опустится, словно посланный Богом толстопузый ангел с оснащенным по последнему слову техники полевым госпиталем внутри. «Победа будет за нами», — подумал черепичник и смахнул слезу.