— По твоим прикидкам, сколько там было сарацин?
— Тысячи 3–4, не больше.
— А мы думали, что в казармах — весь гарнизон.
— Увы. Разведчики наши оказались малость бестолковыми. Обнаружили на окраине казармы и решили, что всё узнали. А в центре города — цитадель, и отборные силы были именно там. Вот они оттуда и ломанулись в сторону казарм, когда пожар увидели, с ними мы и дрались.
— Надо сразу брать цитадель.
— Ты людей сначала собери. Этот бой уже закончился, Ариэль. Потух, как те казармы.
— Твоя правда. С цитаделью придётся отдельно возиться. Надо ещё город чистить. А мы даже не знаем, сколько у нас людей осталось. Где Марк?
— Ранен. Лежит. Жить будет. Пока командую отбой, пусть люди отдохнут, а тем временем подтянутся все, кто заблудился.
Ариэль подумал о том, что Стратоник гораздо выносливее его. Он может ещё хоть весь день командовать, а у Ариэль слипались глаза, бой был тяжёлый, он исчерпал все свои силы до последней капли. Ему было стыдно, но ничего другого не оставалось, как лечь на камни прямо там, где стоял, и отрубиться.
* * *
Проснулся Ариэль, судя по солнцу, часа через два. Все вокруг него лежали, включая Стратоника, который растянулся неподалёку, закрыв голову плащом. Стратоник, тут же проснувшись, велел сыграть подъём, и они отправились к цитадели, которую не надо было искать — ото всюду в городе был виден зелёный флаг с белым полумесяцем, развевавшийся на башне. Цитадель производила впечатление неприступной твердыни — высокие стены, сложенные из хорошо подогнанных камней, устояли бы под ударами из каких угодно катапульт, и самые длинные осадные лестницы не смогли бы достигнуть верха стены. Вот только ворота были очень простенькие, деревянные, хоть и обитые железом, но явно не слишком крепкие. Ариэль усмехнулся, подумав о том, что в этом всё царство пресвитера — впечатляющая мощь с небольшим изъяном, который сводит всю эту мощь на нет. Цитадель поражала воображение, но не была рассчитана на штурм, её строили без учёта боевого опыта — к слабым воротам можно было подойти, как по паркету, и осаждённые не могли этому воспрепятствовать.
Наверху стены между зубцами Ариэль увидел людей и кивнул:
— Кто у вас главный?
— Я. Эмир Измаил, — крикнул в ответ сарацин в простых, но добротных доспехах. Лицо эмира с такого расстояния было трудно рассмотреть, но и сама его фигура, и голос дышали достоинством настоящего восточного аристократа.
— Меня зовут Ариэль, я рыцарь Ордена. Что будем делать, Измаил?
— Умирать будем, гяур. Направим свои стопы прямо к Аллаху, — голос Измаила звучал спокойно и даже весело.