Эта зима просто изобиловала чудесами. Когда они приземлились в аэропорту Далласа субботним утром, шел снег. По пути из аэропорта Уэнди буквально прилипла носом к окну машины, потрясенно наблюдая за кружащимися хлопьями.
— Как в мультике! — воскликнула она. — Можно я слеплю снеговика, когда мы приедем домой?
— Это зависит от того, сколько снега нападает и как долго он продержится. — Робин подавила зевок. — Сначала нам всем нужно как следует выспаться!
— Я не устала, — заявила девочка и через полминуты опровергла собственное утверждение, крепко заснув на заднем сиденье.
— Мне бы хотелось забрать кое-какие вещи из своей квартиры, прежде чем ехать к тебе, — робко сказала Робин. — Понимаю, это немалый крюк, зато потом не придется ехать туда специально.
— Ты оставила в доме уйму вещей, — сообщил ей Пол, не отрывая глаз от перегруженной транспортом дороги. — На некоторое время хватит.
— Странно, что ты не выбросил их, — съязвила она.
— С какой стати мне это делать? — Он ловко перестроился в другой ряд, чтобы свернуть на боковую дорогу. Его профиль казался особенно суровым в сером утреннем свете. — Просто перенес их в одну из пустующих спален.
— Чтобы не смущать Эдну? — натянуто спросила она.
На сей раз он бегло взглянул на нее и заметил, как сверкают зеленые глаза.
— Какое это имеет значение?
«Огромное!» — могла бы ответить Робин. При одной мысли о том, что эта женщина касалась ее вещей, кровь закипала в жилах.
— Тебе не понять, — сказала она вместо этого. — Держу пари, ты привел ее в дом тем же вечером, когда я ушла!
— В таком случае ты проиграла, — ровным голосом ответил Пол. — Она не провела в доме ни одной ночи.
Робин поборола внезапную слабость и голосом, полным иронии, спросила:
— Предполагается, что я поверю такому утверждению и относительно квартиры?
— Ты вольна думать все, что тебе угодно, — сказал он. — Как ты обычно и поступаешь.
— Если я взбалмошная эгоистка, то что я вообще здесь делаю?
— Я сказал — обычно, а не всегда, — последовал невозмутимый ответ. — И не кричи так.
— А иначе — что? — Робин вела себя по-детски и понимала это, но была слишком взвинчена, чтобы заботиться о словах, что срываются с ее губ.
— Иначе разбудишь Уэнди.
Ее негодование улеглось так же внезапно, как и нахлынуло. Проклятье! Ей ведь двадцать пять, а не двенадцать!
Робин повернулась, чтобы взглянуть на спящую девочку, и ее лицо смягчилось. За время, что они провели в ожидании вылета домой, она успела по-настоящему привязаться к ней и тешила себя надеждой, что это чувство хотя бы отчасти взаимно. Разумеется, она не стремилась соперничать с Полом. С самого начала между ними установилась какая-то особая связь. Робин считала это естественным, поскольку Пол был очень близок с сестрой, которую Уэнди во многом напоминала.