Все еще лежу у себя в номере, анализируя свои действия зачем-то, видимо, соскучился, достаю из белокожанной оперативной кобуры своего стального друга «Макара-7769», вынимаю обойму и разглядываю девятимиллиметровые, так называемые «по фене» «маслятами», такие ровненькие и аккуратненькие, без изъяна, что залюбуешься, а предназначены они совсем не для радости, а для боли и смерти. Подержал в руках дружка своего, почувствовал силу и уверенность, но лучше бы обойтись без этой дружеской помощи, не слышать его отрывистого злого голоса. И это тоже во многом будет зависеть от меня. Время идет быстро, и сидеть бездействовать некогда. Моя интуиция мне подсказывает, что нужно встретиться с отцом Андрея, Николаем Васильевичем, и крепко с ним поговорить. Если, как говорят, он «мужик», то скажет, что мне надо, а если нет, ведь на кону стоит сын. Вот в этом-то все и дело.
Резко встаю и лечу к Иванычу в его участковую резиденцию. Павел Иванович подумал и, не торопясь, поделился: «дежурили в добровольной народной дружине не один раз. Знаю его, бывший флотский, толковый, уважают его на заводе. Если что знает, то не утаит — не такой он человек. Правильный мужик и даже сына не будет укрывать, если тот напакостил сам. Узнаю по телефону, как дежурит Николай Васильевич, и надо же, снова попадаю в «яблочко»: сегодня с вечера на проходной. Вот это то, что мне нужно, самое удобное место и время для нашей беседы. Обдумываю предстоящую встречу и понимаю, что многое будет зависеть от расположения и настроения отца беглеца, но и от меня немало.
А вот и наступает летний вечер. Погода теплая, сухая, и я по самой центральной улице добираюсь до проходной. На улице пусто, только свет загорается то там, то здесь и дома как-то покрашены однообразно в яркие и темные зеленые краски, как будто другого цвета на свете не существует. А ведь это цвет выпускаемых велосипедов. Теперь понятно, отчего все зеленое, все приятнее и веселей, чем серое и черное. Открыл мне сам Николай Васильевич. На вид он был среднего роста и телосложения, коренастый, круглолицый, с седыми висками и строгим взглядом мужчина. Ну, думаю, нелегко мне придется. Я объяснил, кто я и зачем здесь, а он, в свою очередь, не удивился и тоже представился. Дежурка представляла небольшое помещение: несколько стульев и табуреток, столик, топчан и небольшой холодильник. Васильевич предложил присесть, угостил чаем и когда наливал дюралевую кружку, то на кисти руки я заметил наколку «Якорь», как у многих служивших в те годы на флоте. «Флотский!» — про себя обрадовался я. «На каком флоте, Николай Васильевич, служил?» — спрашиваю. «На Тихом, во Владике стояли», — отвечает. «И я служил там же, в бухте «Золотой Рог» стояли, только по годам расходимся». И тут начались воспоминания, прямо хоть за бутылкой в лавку иди. Приятно было обоим вспомнить свою молодость, службу на корабле, природу приморья, море.