— Легко, тем более что тебя освободили от криминальной тематики. Когда ты полагала, что «Пост» решил отказаться от твоей статьи, на самом деле редакторы «Пост» отказались от тебя.
Эбби сердито кивнула.
— Тему передали, как они считали, в более надежные руки. В руки Клиффорда Ринга, — сказала она.
Я поняла, почему Клиффорд Ринг не пытался связаться со мной. Он знал, что Эбби и я были подругами. Если бы он стал расспрашивать меня о подробностях этих дел, я могла бы рассказать об этом Эбби, а в его интересах было, чтобы Эбби оставалась в неведении о происходящем как можно дольше. Поэтому Ринг уклонился от встречи со мной, а ходил вокруг.
— Уверена, он… — Эбби кашлянула и взяла свой бокал. Ее рука дрожала. — Он может быть очень убедительным. Вероятно, он выиграет приз. За серию статей.
— Извини, Эбби.
— Никто не виноват, только я. Я вела себя, как дура.
— Мы рискуем, когда разрешаем себе влюбляться.
— Больше такое не повторится, — перебила она. — С ним всегда проблемы, одна за другой. Я всегда шла на уступки, предоставляя ему второй, третий и четвертый шанс.
— Те, кто работал с тобой, знали о вас с Клиффом?
— Мы были очень осторожными, — уклончиво ответила она.
— Почему?
— Зал информации — место, полное слухов и кровосмесительных связей.
— Определенно ваши коллеги видели вас вдвоем.
— Мы вели себя очень осторожно, — повторила она.
— Тем не менее они наверняка что-то чувствовали. Напряженность, если не было чего-то другого.
— Конкуренцию. Я охраняла свою территорию. Так бы ответил он, если бы его спросили.
«И ревность», — подумала я. Эбби никогда не умела скрывать свои эмоции. Можно себе представить приступы ее ревнивой ярости. Я могла представить себе реакцию тех, кто наблюдал за ней в информационном зале, полагая, что она была амбициозной и завидовала успехам Клиффорда Ринга, когда в действительности дело обстояло совершенно иначе. Она ревновала его к другим.
— Он женат, не так ли, Эбби?
На этот раз она не смогла сдержать слез.
Я встала, чтобы вновь наполнить бокалы. Сейчас она непременно расскажет мне, что он несчастлив со своей женой и намерен скоро развестись, что она верила, будто он все бросит ради нее. Эта песенка стара как мир, очевидна и предсказуема. Подобные рассказы я слышала сотни раз. Эбби просто использовали.
Поставив бокал перед ней на стол, я дружески сжала ей плечо и села на свое место.
Она рассказала мне то, что я и ожидала от нее услышать, мне оставалось лишь печально смотреть на нее.
— Я не заслуживаю твоего сострадания, — плакала она.
— Тебе причинили боль более сильную, чем мне.