— Еще кое-что было несколько недель назад. Когда я находилась в штате Коннектикут, рядом с местечком Дюпон Секл, и стояла около Национальной аптеки в ожидании одного человека, с которым я должна была встретиться в восемь часов вечера, а затем посидеть в каком-нибудь тихом местечке, чтобы за обедом взять у него интервью для моей очередной статьи, я вдруг увидела одного молодого человека. Аккуратно подстриженный, одетый в джинсы и ветровку, он имел довольно приятную наружность. Пока я в течение пятнадцати минут стояла на углу, он дважды прошел мимо меня. Потом я заметила его снова, когда мы входили в ресторан вместе с тем человеком, встреча с которым у меня состоялась. Я понимаю, что, возможно, это звучит странно, но я постоянно чувствовала себя объектом наблюдения.
— Ты когда-нибудь раньше встречалась с этим человеком?
Она отрицательно покачала головой.
— А больше ты его не видела?
— Нет, — ответила Эбби. — Но это еще не все. Что-то непонятное творится с моей почтой. Я живу в многоквартирном доме. Все почтовые ящики находятся внизу, в коридоре. Я стала получать корреспонденцию с абсолютно бессмысленными почтовыми штемпелями.
— Если бы ЦРУ вскрывало твою почту, они бы сделали это так аккуратно, что ты вряд ли заметила какой-нибудь изъян.
— Я же не говорю, что кто-то вскрывает конверты. Но в нескольких случаях и моя мать, и корректор заверяли меня в том, что они отправили послание в определенный день, а когда я наконец получала его, то обнаруживала, что дата на штемпеле совершенно не соответствует времени отправки. Письма приходят слишком поздно: в течение нескольких дней, а иногда целую неделю приходится ждать корреспонденции. Я просто теряюсь в догадках. — Эбби помолчала. — Конечно же, можно было сослаться на неумелую работу почтовых клерков, но, принимая во внимание те странные вещи, которые происходят со мной в последнее время, мне не приходится удивляться.
— С чего бы это им понадобилось прослушивать твой телефон, следить за тобой или вскрывать твою почту? — иронично спросила я.
— Если бы я это знала, я бы давно что-нибудь предприняла. — Наконец она принялась за еду. — Как вкусно, — сказала Эбби. Но, несмотря на сказанный комплимент, ела не очень охотно.
— А не может быть так, — спросила я со всей откровенностью, — что эта твоя встреча с агентами ФБР и эпизод в Кэмп Пири просто сделали тебя излишне подозрительной?
— Очевидно, так оно и есть. Послушай, Кей, я ведь не пишу о какой-то тайне за семью печатями. В Вашингтоне ежедневно происходят убийства. Но по-настоящему серьезные дела творятся именно у вас. Скажем, эти настоящие и возможные убийства молодых парочек. Я проявила любопытство — и попала в беду. Что ты думаешь по этому поводу?