– У вас множественные ранения, некоторые из них получены не сегодня. Вместе с вами сюда привезли и дочь.
Сюзетта нахмурилась, представляя, как себя будет чувствовать Алекс, если ему станут задавать подобные вопросы. Он не заслужил обвинений, но она понимала, почему ее спрашивали и желали убедиться. А что если он разозлится и тем самым навлечет на себя еще больше подозрений?
– Муж здесь ни при чем. Он никогда меня не обижает.
– С вами живет кто-то еще? Кто вас бьет?
Уровень адреналина в крови резко упал; Сюзетта больше не нуждалась ни в заботе доктора, ни в ее сострадании. Ей хотелось лишь вернуться в свой небезупречный дом и забыться тяжелым сном. До нее доносился собственный далекий, убитый голос, пытавшийся что-то объяснить. Она боялась, что врачи позвонят в службу защиты детей либо в какое-нибудь другое учреждение, которое во всем обвинит Алекса.
– Вы не поймете. Это слишком сложно.
– Здесь вы в безопасности. Я не хочу, чтобы вы возвращались домой, если вам там что-то угрожает…
– Вы не поймете. Это моя дочь…
Ей пришлось бы рассказать очень многое, но место для этого было не самое подходящее, поэтому она лишь покачала головой. Дыхание женщины стало поверхностным и прерывистым, словно на нее стали давить стены. Прошу вас, отпустите нас… Они разберутся с этим вместе с Беатрикс, которой о них уже было кое-что известно.
– Вашей дочери грозит опасность?
Она опять покачала головой. Пытаясь собрать в кучу мысли, Сюзетта даже не могла посмотреть на врача.
– Вас травмировала дочь?
Когда эти слова слетели с губ другого человека, смысл их стал более чем реален. Намерения Ханны в ее отношении были самыми темными. Может, дочь даже собиралась ее убить. Внутри Сюзетты что-то взорвалось и рухнуло – их бесценная крепость отрицания и надежды. Ноги подкосились, она обреченно уронила голову на грудь.
– Я не знаю, почему, – сказала она, и боль от этого была гораздо больше той, что чувствовалась в щеке. – И не думаю, что когда-либо совершала что-то ужасное… По крайней мере, специально. Мы с мужем знаем о проблеме и пытаемся ее решить. И утром первым делом поедем к ее врачу, с которым у нас назначена встреча.
Доктор только кивнула, застыв в изумлении. По выражению ее лица Сюзетта поняла, что ей страшно и она в первый раз слышит что-то подобное.
– Ну что ж, если мы можем чем-то помочь…
Но ее предложение было лишено содержания, доктор уже отошла в сторону и стала стягивать синие смотровые перчатки. Язык ее тела изменился: она отгородилась от ситуации, казавшейся ей слишком странной, дьявольской и чужой.