– Господи, ну конечно! Ханна, если хочешь, можешь позаниматься в своей комнате. Через полчаса я поднимусь к тебе посмотреть, как идут дела.
Мама говорила как робот, который вот-вот перегреется. Глядя на нее, Ханна чуть не засмеялась, представив, как та застынет на месте, а из ее ушей вырвутся струйки дыма. Потом мама начнет плавиться изнутри, упадет на колени, изумленно распахнет глаза, а из носа у нее потечет мозг. Папа придет домой, увидит ее в таком виде и поймет, что все это время мама притворялась.
Поднявшись наверх, девочка побежала в свою комнату и закрыла за собой дверь. У нее оставалось тридцать минут до того, как мама придет проверить успехи. Она хотела быть во всеоружии.
* * *
Увидев фотографию, папа сперва спросил: «А почему мама голая?». Но Ханна лишь пожала плечами, закрыла глаза, сложила руки и прильнула к ним ухом, изображая жестом сон. Папа тоже пожал плечами и распечатал фотографию в черно-белом варианте, как она и просила. Перед тем как отправиться в «Саннибридж», девочка обрезала белые края у маминого снимка и у тех, что тайком распечатала сама (в доме все знали, что папа использовал пароль BlueAndGoldForSweden[15]).
Теперь все было готово для монтажа, поэтому она оторвала от блока на мольберте лист плотной бумаги, взяла клей-карандаш и опустилась на пол.
На сайте «Жуткие фото» было великое множество снимков, но фотографии, на которых людей можно было принять за живых, она забраковала. Ей понравились те, где женщины покоились в гробах, или лежали неподвижно, как доски, на белой ткани с кружевными краями. По правде говоря, больше всего ее очаровали мертвые дети; одних матери прижимали к груди, другие лежали в небольших гробиках, окруженные братьями и сестрами, которым было не столько страшно, сколько просто скучно, словно смерть для них укладывалась в формулу «каждый-день-больше-никогда-ну-вот-опять-кто-то-умер». Но ей хотелось, чтобы мама увидела только леди, таких же, как она сама.
Некоторые из них лежали заваленные цветами или в окружении родственников в смешной старомодной одежде. Никто не улыбался, разве что покойница с квадратным подбородком и открытыми пустыми глазами. Ей хотелось, чтобы здесь был снимок Мари-Анн Дюфоссе, но фотокамеры тогда еще не изобрели.
Сопроводительные тексты к фотографиям на сайте порой утверждали, что это были единственные снимки близких, которыми располагала семья. В те времена еще не было привычки документировать в соцсетях всю жизнь – что для Ханны стало новостью, – и вместо этого многие имели обыкновение тратиться на посмертные фото. Как бы ей хотелось увидеть покойника в реальной жизни. Даже в черно-белом варианте, в тон другим снимкам, мама выглядела спящей, а не мертвой. Но больше она ничего сделать не смогла.