— Ярка, — сказал я, — ты помогал мне в тридцать втором и тридцать третьем году, когда наша партия была на полулегальном положении. Обращаюсь к тебе за помощью и теперь. Я знаю, ты не коммунист, но ты чех.
Мгновенье подумав, он ответил:
— Ну что ж, чем смогу, тем и помогу тебе.
Я был уверен, что Ульман не откажет мне, что пойдет навстречу, поэтому коротко объяснил, в каком положении оказался. Не имею ничего: ни жилья, ни денег, ни еды, к тому же я не один.
Ярослав дал мне на четырнадцать дней продовольственные карточки. Кроме того, он снабдил меня еще какими-то консервами, колбасой, короче говоря — отоварил.
— Послушай, Ярка, спасибо тебе, но это не все, — вновь обратился я к нему. — Мне еще нужно какое-то количество крон. Их у меня также нет.
Ярослав не был скуп, он дал мне и денег, пообещав помогать и далее. Он обещал также попытаться отыскать для нас квартиру, но прибавил, что для него это отнюдь не легкая проблема.
По-настоящему человек может оценить ту большую помощь, которую оказал нам Ульман, только тогда, когда окажется в таком же положении, в каком оказался я…
Обговорив все, мы расстались. На прощанье Ярка сказал мне:
— Если что-нибудь понадобится — приходи, помогу. Но приходи сам. С другими не буду даже разговаривать.
Я понимал его осторожность. Поблагодарив, я пожал ему руку.
С Тондой мы встретились на условленном месте. Я показал ему свое «приобретение» и заверил, что на какое-то время деньгами и едой мы обеспечены. Затем мы двинулись отыскивать товарища Шнейдера. Квартиру его мы нашли, но хозяина дома не застали. Пришлось опять эту ночь коротать под открытым небом. Перед тем как отправиться на ночлег, мы пошли ужинать. Теперь у нас были карточки и деньги, и мы впервые поели досыта.
На следующий день мы не очень спешили. Проведя утро на браницком пляже, отдохнули, и в полдень поехали в город. Нам повезло: товарищ Шнейдер оказался дома, он встретил нас очень хорошо. Мы сообщили ему, что по этому адресу направила нас товарищ Горнова. Так или иначе он знал нас обоих, а мы знали его. Изложили суть нашего задания: наладить связь с товарищами, работающими в подполье, и спросили, не знает ли он что-нибудь о деятельности партии и не связан ли с какой-нибудь группой. Оказалось, после ареста товарища Зики он утратил связь и ничего не знал о конкретной деятельности партии. С подтверждением сообщения о смерти Зики окончательно рухнула моя надежда на то, что Зика поможет нам выполнить задание Заграничного бюро ЦК КПЧ.
Товарищ Шнейдер охотно согласился сотрудничать с нами. Я рассказал ему, что уже несколько дней мы ночуем под открытым небом, и попросил его подыскать нам какое-либо жилище.