Тогда, выезжая из столицы, я и подумать не могла, что эти дни в дороге окажутся одними из самых лучших за последние годы. Правда, первое время я сильно уставала. Но разговоры в дороге, когда ехали шагом, вечера у костра… для меня это стало каким-то новым знанием о жизни, новым опытом. Мы со стражниками сдружились. Я так это понимала. Уж про меня-то такое можно было сказать точно. Я узнавала их ближе и чувствовала сейчас не только уважение к их воинству, но и доброе тепло в душе для каждого из них. Хотелось вкусно накормить их, а больше всего хотелось сделать все, чтобы они вернулись домой живыми.
Сидеть без дела, просто глядя, как кругом походного котла суетятся мужики, было бы для меня диковато. Их дело костер развести да воды натаскать. Так что я сразу вызвалась кормить отряд. Все же одно дело просто каша с мясом, другое — приправленная еще и вяленым лучком и травками, да щедро заправленная топленым маслом. Про то, чтобы взять с собой нужные приправы, мне напомнил Мастер.
В первый же вечер я взялась кашеварить, только сразу попросила, чтобы не злили меня — готовка будет не годна для еды. Почему оно было так, я и сама не понимала. Но дед был прав — в те разы у меня не было доварено мясо, подгорел лук, а один раз я не посолила еду. Будто куда-то уходило даже простое бабское умение, а не то что дар фэйри.
Так что меня старались не злить, а наоборот — всеми силами задобрить и рассмешить. Я и смеялась… все смеялись над байками из жизни или воинской службы, которые вспоминались парнями. В отряде были только бессемейные, как я узнала потом. Слишком опасной виделась начальству цель нашего похода. И мужей, отвечающих за семью, в него не взяли. Меня вот послали, но обиды на это не было — я задолжала, и этот долг нужно было выплатить. Еще я знала, что случись что со мной — Зорян не останется один — без крыши над головой и куска хлеба. Его вырастят и достойно воспитают. Кроме того, сама цель нашего похода была мне интересна. Я была уверена, что справлюсь с порученным мне делом.
Вечера возле костра со смешками, прибаутками да разговорами и примирили меня с Тарусом. Он и смеялся со всеми, и в свою очередь вспоминал что-то, а главное — рассказал нам о Маяках все, что знал сам, не утаивая ни слова.
— Место там, — говорил он, — нежилое из-за скудной земли и постоянных ветров. Высоченные скалы обрываются вниз, не давая даже подступиться к воде. Вот потому-то, имея выход к морю, наше государство не имеет своего флота. Но имеет обязательства по договору с морскими державами — свет наших маяков должен упреждать проходящие мимо корабли об опасных скалах. За это в нашу казну поступает плата золотом.