Записки путешествующего ветеринара: нескучные истории о диких пациентах (Крэнстон) - страница 40
У нас и вправду было мало места: нас четверо в проходе, плюс Амира и все наше оборудование. Ко всему прочему, дверь открывалась только внутрь, и анестезионный аппарат и я блокировали путь к отходу. Посмотрев на отвисшие губы, крупные блестящие клыки и лапы размером с обеденную тарелку с двухсантиметровыми когтями, я вдруг почувствовал себя таким уязвимым и незащищенным. Она, конечно, казалась спящей, но малейший неожиданный болевой импульс мог вызвать реакцию животного. Нервничая, я проверил тонус челюстной мышцы и мигательный рефлекс и решил увеличить скорость тока до трех процентов.
– Порядок, Джон? Я начинаю осматривать рану. Не знаю, насколько болезненно это будет, так что будь готов.
– Она выглядит очень стабильной, – подтвердил я.
Дэйв отвел левую переднюю лапу в сторону, обнажив колтун из пропитанной засохшей крови и шерсти вокруг колотой раны, откуда все еще сочилось, а обнажившаяся плоть была гноящейся и воспаленной.
– Все очень плохо. Удивляюсь, как она ходила. Надо состричь шерсть и прочистить рану, пойдем отсюда.
Он начал стричь в районе раны, удаляя густую шерсть. Амира даже не пошевельнулась. Я проверил показатели: сердечный ритм – 120, дыхание – 24. Она еле заметно реагировала на стимуляцию, но мигательный рефлекс и тонус мышцы пока отсутствовали. И это радовало. Дэйв продолжал медленно и методично двигаться вокруг раны, затем взял литровый пакет раствора хлорида натрия, вставил иглу, промыл и очистил рану. Пока он работал, я вдруг обнаружил, что стою, загипнотизированный красотой лежащего передо мной существа. Я любовался мягкой, густой, плотной дымчато-серой и соломенно-желтой шерстью ее шкуры с вкраплением черных «розочек» по всему телу и еще более мелких черных пятнышек на морде и лапах. Бархатистый гладкий хвост, такой же длинный, как и тело, крупные гибкие лапы с пружинящими подушечками, которые позволяли ей бесшумно двигаться, но при этом скрывали смертельно опасные, острые как лезвия когти.
Маленькие уши минимизировали потерю тепла, но при этом обеспечивали очень острый слух. Тридцать два зуба, способных без видимых усилий перекусить кость или разорвать плоть. И обычно зоркие, внимательные глаза, которые теперь были скрыты третьим веком.
К этому моменту Дэйв закончил промывать рану. Амира лежала без движений, если не считать ритмичного дыхания. Когда удалили гнойный слой, под ним открылась здоровая грануляционная ткань. Но внимание Дэйва было теперь приковано к оставшейся в ране бороздке. С помощью 15-сантиметровых щипцов «аллигатор» он осторожно пощупал рану, воткнув их в бороздку, которая, похоже, вела к передней поверхности плеча. Щипцы утонули в ране по самую рукоятку, что вызвало у нас шок.