Записки путешествующего ветеринара: нескучные истории о диких пациентах (Крэнстон) - страница 42

– Нам нужно еще что-то сделать? – спросил Дэйв.

В отличие от наших обычных пациентов, которых мы проверяли регулярно, в данном случае у нас была возможность убедиться в правильности сделанного только сейчас. Когда разбудим ее, второго шанса сегодня не будет.

– Не думаю.

– Хорошо. Отключай анестезию, перенесем ее обратно в клетку. Тогда мы сможем развернуть ее и разбудить.

Я отключил аппарат и отсоединил ЭТ трубку. Затем мы отнесли животное назад в клетку и положили на пол. Потом я размотал эластичный бинт, надежно удерживавший трубку, пока Дэйв набирал в шприц нейтрализующий анестезию препарат. Радуясь, что состояние такое же стабильное, я убрал трубку и вытащил ей язык, чтобы дать доступ воздуху. Дэйв сделал внутримышечную инъекцию, и мы оба покинули клетку, закрыв и заперев за собой дверь.

Спустя примерно 10 минут Амира начала ворочаться, медленно поднимая голову в попытке сориентироваться. Но при этом она ритмично покачивала головой, так как поначалу не могла контролировать свои движения. Поэтому через несколько секунд она снова рухнула на пол. В течение следующих нескольких минут слегка помахивающий хвост был единственным признаком состояния бодрости, но затем она перекатилась на живот и пружинящим движением поднялась на ноги. Ее голова продолжала покачиваться, Амира чувствовала себя неуверенно на ногах, ходя в клетке по кругу. Но хвост помогал ей удерживать равновесие. Постепенно она улеглась и выбрала более естественную позу, уже внимательно реагируя на наше присутствие.

– Лучше всего сейчас оставить ее, но я бы еще час или два подержал ее закрытой, пока она окончательно не проснется, – посоветовал Дэйв Джейсону, когда мы уходили.

– Сделаю, – заверил нас Джейсон, и мы распрощались. – А что насчет препаратов?

– На сегодня она получила все необходимое. Остальное приготовлю в клинике, кто-нибудь заберет.

В тот вечер я сидел и пересматривал вторую серию сериала «Планета Земля». Когда снежный барс, гибко маневрируя, перемещался по отвесным утесам, преследуя детеныша винторогого козла, вся последовательность его движений вдруг живо представилась мне совершенно по-новому. Теперь я по-настоящему прочувствовал каждую деталь – от подушечек лап до кончика хвоста, всю уникальную анатомию этого животного, позволяющую ему успешно выживать во враждебном окружении: там, где осмеливаются жить снежные барсы.