— Но ведь невозможно постоянно жить стратегически, — сказал я. — Представь, например, что кто-то поджидает тебя с мощной винтовкой, снабженной оптическим прицелом. Он может уложить тебя с расстояния в полкилометра. Что ты сделаешь в подобной ситуации?
Дон Хуан недоверчиво взглянул на меня и расхохотался.
— Так все-таки, что ты сделаешь? — настаивал я.
— Если кто-то ждет меня с винтовкой?
— Да, если кто-то спрятался и ждет тебя. У тебя не будет ни единого шанса. Ты ведь не сможешь остановить пулю.
— Нет, не смогу. Но я все равно не понимаю, к чему ты клонишь.
— Да к тому, что в подобной ситуации никакая стратегия не поможет.
— О, еще как поможет! Если кто-нибудь будет ждать меня, вооружившись мощной винтовкой с оптическим прицелом, то меня просто там не окажется.
Очередную попытку видеть я сделал 3 сентября 1969 года. Дон Хуан дал мне выкурить две трубки смеси. Начальный эффект был таким же, как и во всех предыдущих случаях. Когда тело полностью онемело, дон Хуан взял меня под руку и повел в густой чаппараль, заросли которого простирались в пустыне вокруг его дома на многие километры. Я не могу вспомнить ни того, что происходило, когда мы вошли в чаппараль, ни того, как долго мы шли. В какой-то момент я обнаружил, что сижу на вершине небольшого холма. Дон Хуан сидел слева от меня, совсем рядом, он даже слегка касался меня плечом. Онемевшее тело ничего не ощущало, но краем глаза я его видел. Мне показалось, что он говорит, но зафиксировать и запомнить слова я не мог. В то же время я чувствовал, что точно знаю, о чем он говорит, несмотря на неспособность восстановить в памяти слова. Это было похоже на уходящий вдаль поезд, со словами-вагонами, в котором последнее слово было последним служебным вагоном с квадратной задней стенкой. Я знал, каким было последнее слово, но ни выговорить его ясно, ни ясно о нем думать не мог. Состояние напоминало полудрему с видением поезда из слов.
Затем очень слабо я услышал голос дона Хуана.
— Теперь смотри на меня, — сказал он и повернул мою голову лицом к себе. Он повторил эту фразу три или четыре раза.
Я посмотрел и сразу же увидел сияние, которое уже дважды воспринимал, глядя на его лицо, — гипнотизирующее движение, волнообразное течение света в неких ограниченных областях. У этих областей отсутствовали определенные границы, однако колеблющийся свет никогда не выходил за некий невидимый контур. Я начал сканировать светящийся объект, находящийся передо мной; он сразу потускнел, яркость свечения уменьшилась, и из него проступили знакомые черты лица дона Хуана — вернее, изображение его лица оказалось как бы наложенным на убывающее сияние. Должно быть, я снова неподвижно сфокусировал глаза, потому что черты лица дона Хуана поблекли, а сияние опять стало ярким. Я сосредоточил внимание на той части объекта, где должен был находиться левый глаз дона Хуана. Я заметил, что там движение свечения не было ограниченным. Я различал нечто, напоминающее вспышки искр. Эти вспышки были ритмичными и действительно выбрасывали наружу нечто похожее на частицы света, которые вылетали наружу в моем направлении с явной силой, а затем возвращались назад, как на резинке.