– Мэри тут бывала раньше, мама?
– Кейти, я не собираюсь с тобой разговаривать. Немедленно уводи ее оттуда. Подкупи чем-нибудь, все равно чем, и уходите. Я тебе позвоню, когда буду поближе, и узнаю, где вы.
– Я ее такой несчастной никогда еще не видела. Она говорит, что узнает этот дом.
– Она много чего говорит. Пожалуйста, Кейти, просто сделай, как я тебя прошу, а я приеду так быстро, как только смогу. Все, мне пора!
Виновата. Кэролайн была в чем-то виновата. Кейти почувствовала это по ее голосу. Мама определенно что-то скрывала.
Кэролайн вызвала врача. Женщина-врач вела себя очень дружелюбно. Она села рядом с Мэри на диван и принялась задавать ей вопросы. Старуха отвечала с запинками, медлила с ответами, с трудом подбирала слова и в какой-то момент полностью потеряла нить разговора. Она вдруг похлопала врача по руке и сказала ей, какая она красавица. А та ответила:
– Вы тоже красавица.
И они дружно рассмеялись.
Врач решила, что у Мэри, возможно, был спазм сосудов, и ее головной мозг на короткое время лишился притока крови. Она постояла в коридоре с Кэролайн и Кейти и сказала им, что уже вряд ли можно что-то сделать: болезнь прогрессирует.
Кейти в голову приходили только сравнения с лесом. Она представляла, как в один прекрасный день, ближе к вечеру, в голове у Мэри рухнет вся чаща.
– Скорее всего, ситуация на некоторое время стабилизируется, – обнадежила врач. – До следующего инцидента может пройти несколько спокойных недель и даже месяцев. – Она посмотрела на Кэролайн. – Вам тяжело. Лечение на дому всем дается непросто.
Кэролайн мгновенно все испортила – она заявила, что Мэри не должна была оставаться и жить с ними, но драгоценные дети постоянно вставляют ей палки в колеса.
– Она здесь уже шестьдесят суток, – вздохнула Кэролайн, и это прозвучало просто жутко. Так, словно у нее есть календарик, в котором она зачеркивает день за днем перманентным маркером.
Затем Кэролайн спросила у врача, не может ли та сообщить о своем визите в органы опеки, чтобы Мэри продвинули вперед в очереди на место в доме престарелых. Врач обещала всяческую помощь и поддержку.
– В последнее время она уже дважды обмочила постель, – добавила Кэролайн. – Пришлось менять все белье целиком, сушить, проветривать и переворачивать матрас. Я с трудом уговорила ее помыться и отдать ночную рубашку, чтобы я выстирала и высушила ее к следующей ночи. Она желает носить только одну-единственную ночнушку. А один раз она не только обмочилась. Ну, вы понимаете, что я имею в виду. Просто ужас!
Кейти с трудом проглотила подступивший к горлу ком. Почему мать не сказала ей об этом? Да и так ли все было в самом деле или Кэролайн просто сгущала краски, чтобы произвести впечатление на врача?