И эта нелепая утренняя встреча… Боги знают, кто подтолкнул его забрести именно к княжеским покоям.
Как он ни пытался гнать от себя мысли об этом, ничего у него не выходило, снова и снова они возвращались, захватывали целиком. За раздумьями окружение исчезло, и сам он пребывал в той комнате, видел Даромилу, от вида которой душа скрипела, что ржавые колёса.
Вяшеслав, сидевший всё это время рядом, вдруг заговорил, прерывая давящие неподвижностью думы, обращаясь к Даяну:
— Стало быть, — потянулся он за крынкой, — ты тоже молча ушёл от Радима, не упредив никого?
Пребран, что до этого сидел мрачнее тучи, пошевелился, отняв руку от лица, глянул в ту сторону стола, где сидел истуканом плечистый юноша.
Ждан и Саргим отвалили набитые животы от стола, полулежали, полусидели на шкурах, постеленных на дубовые доски. Никрас и Гроздан вышли из-за стола, накинув на плечи тулупы, покинули хоромину, отправились на двор по нуждам.
Княжич медленно перевёл взгляд на Ладимиру. Вот уж на кого было забавно посмотреть. Пробуравил её взглядом, та рассеянно глянула на него и тут же сожалеюще понурилась, опуская взор. Впрочем, мучить сильно девушку не стал, будет с неё. Не знал, что теперь делать с ней. К еде Ладимира тоже не притронулась, сидела всё это время тихо, не обронив ни слова, и куда же подевалась вся говорливость? Только сейчас Пребран заново рассмотрел, насколько она была ещё юна и непорочна. Чиста, как капля росы. И как у него ума хватило взять девку с собой? Тогда его разъярила её самонадеянность и упрямство, а теперь всё это как ветром сдуло, сидит бледная, ранимо прячет под тенями ресниц голубизну глаз. А глаза-то как у котёнка, большие, ясные. Замарать её Пребран не мог, и другим не позволит. А потому надо было что-то решать. С собой под кров Ярополка тащить — нельзя. При мысли о том, что предстоит перекочевать в кром, стало ещё гаже на душе. Но, с другой стороны, тянуло туда, тянуло увидеть вновь княгиню.
Пребран снова вернул взгляд на Даяна, тот встретил его с решительной твёрдостью. Княжич чуть склонил голову набок, изучающе окинул взглядом. При неровном свете огня плечи и грудь казались сложенными из камней. Хлипким он не был, мог постоять за свою возлюбленную.
Даян молчал. Да и что скажешь?
— Ревнивый жених не удосужился поставить кого-то в известность, бросившись в погоню очертя голову, — произнёс бесцветно княжич.
Тот на подстрекательство не поддался, глотнул только и хмуро потупил взор, набычившись, что телок.
— Не молчал. Радим всё знает, — буркнул он в ответ.
— Что же нам с вами делать? — вздохнул воевода после того, как напился кваса и утёр усы. — Так мы всех людей Радима к себе перетянем. Нехорошо, — подтрунил парня.