Пребран ощутил свою вину. Не надо было брать её с собой, а нужно было отправить, как и задумывал, с Никрасом. Не послушал воеводу, его здравое суждение, теперь получай головную боль. Вот куда их двоих девать?
— Пойдём, княжич, — опершись широкими ладонями о стол, Вяшеслав поднялся, — потолкуем.
Ладимира вскинула голову.
— А что же… что же князь Ярополк сказал? — выжала она из себя слова, обратив полный отчаяния и слепого ожидания взор на княжича.
Ждан придвинулся к столу, тоже намереваясь услышать ответ. По приезду воевода обо всём рассказал им, в особенности об учинённом Ярополком пире и жарком поединке. Передавать слово в слово ответ князя было бы с его стороны неосмотрительно, мало ли, чем это может обратиться, возьмёт девка и сдуру бросится к княжьему порогу требовать ответа. Девка она отчаянная, с неё станется.
Пребран резко выдохнул, поднялся со скамьи, посмотрев на неё сверху, долго молчал, а потом произнёс:
— Ты уверена, что хочешь услышать, или сама догадаешься? — ответил чуть резче, чем желал.
Ладимира неотрывно смотрела на него, теряясь в догадках, а потом опустила ресницы, на этот раз помрачнев, хмуря белый лоб. Пребран хотел было утешить, да только Даян опередил, накрыв её руку своей ладонью.
Отвернувшись, княжич выбрался из-за стола и подал знак Ждану с Гораздом, чтобы те тоже подтянулись. Одевшись под молчаливыми взглядами, сунув шапку подмышку, направился к выходу.
Воевода вперевалку вышел на крыльцо. Потолковать было о чём, и лучше наедине.
— Поедем вызволять? — спросил он, обернувшись, опершись о загородку.
— Да. Завтра поутру, — ответил княжич, бросая взгляд в сторону корчмы, тонувший в глубоком вечернем снегопаде. Там перед теремом толклись мужики, они между собой о чём-то переговаривались, доносился их смех и низкие голоса. Никраса и Саргима поблизости не обнаружились. Уж не решили ли те со скуки нырнуть к Вирею, посидеть за чарочкой браги? Вдруг посетила мысль: хорошо бы поспрашивать местных, может, и удастся выведать что полезное о набегах и местном князе. Пребран решил не откладывать это надолго, прока уже нет сидеть в стенах косно.
Воевода шагнул в сторону, заграждая вид на двор, будто прочёл его мысли, обрывая посетившее желание.
— Что задумал?
Пребран прекрасно видел, что вся эта затея с вынужденным походом не нравится воеводе, но он держит это при себе, отговаривать не пытается.
— Думаю, что после нужно возвращаться в Доловск. Хватит нам чужие пороги обивать.
Вяшеслав согласно кивнул.
— От Ярополка ждать ответа не станем?
Тут уж, конечно, не отвертишься, разворачиваться и молча уезжать нехорошо, хотя тот и не заслужил дюжего внимания, а только презрение. Но как бы там ни было, мысль об отъезде царапнула, отчётливо осознал, что так скоро уезжать и не хотелось, оставлять то, что ещё не решилось. И чего душой кривить, Даромила не давала покоя.