— Или как дохлую кошку, да?
— Ничего не докажешь! — еще больше разозлилась Вероника.
— Сами по себе кошки никого не интересуют. А в связи с гибелью твоего отца… — Никита нарочно взял паузу.
— Оставь в покое моего отца!
— Кто придумал кошек? Откуда взялась такая дикая идея убивать их?
— Сама придумала. — Вероника отвела в сторону взгляд.
— И сама убивала?
— Нет… Э-э… — Она щелкнула пальцами, призывая на помощь память.
— С бомжом договорилась, — подсказал Никита.
— Ну да.
— А как на самом деле было?
— Так и было!
— И как мне бомжа найти?
— Так иди, ищи! — Вероника махнула рукой в сторону выхода.
В это время в дверь позвонили. Вероника сделала вид, что не услышала.
— Мама пришла, — усмехнулся Никита.
— Мама?
Похоже, Вероника забывала все с такой же скоростью, с какой и врала. Да оно и так понятно, что Вероника не могла принять его за маму. За мужчину могла, а за женщину… Похоже, этот мужчина уже стучится в дверь. И Никите придется проявить гостеприимство.
Дыма без огня не бывает. Как не бывает удара без подготовки. Мозг подает сигнал, в теле вспыхивает искра зажигания, и только затем кулак летит в цель.
Отблеск такой искры Никита увидел в глазах, которые в упор смотрели на него. Но удара не последовало.
— Ты кто? — спросил чернявый парень с горизонтально прямыми надбровьями.
И брови густые, черные как смоль. Глаза слегка раскосые, кожа смугловатая, но в линиях лица европейского больше, чем восточного. Волосы густые, жестковатые, с такими никакой мороз не страшен.
— А ты?
Парень заметил рукоять пистолета, который Никита держал в подплечной кобуре. Сейчас в моде оперативная кобура, которая крепится к поясу, но Никите больше нравилось по старинке. И кобура у него своя была для этого, и ремни. Получил пистолет, перепоясался… Только вот «волкодавом» он пока не стал. Не признают его старшие коллеги.
— Так вы из полиции! — догадался парень.
И сразу же смягчился, подобрел.
— Из полиции, — распахнув дверь, кивнул Никита и тут же ощутил толчок в плечо. Это Вероника задела его, встречая гостя. Подошла к нему, прижалась, поцеловала в щеку.
— Мои соболезнования, — сказал парень.
— Давай пока не будем, — протяжно вздохнула Вероника.
Никита посмотрел на его туфли, перевел взгляд на обувную полку. И там размер сорок два — сорок три, и тут.
Парень снял куртку, и Вероника суетливо повесила ее в шкаф. А он тем временем расшнуровал свои ботинки с рифленой по- дошвой.
Ботинки не из дешевых, джинсы брендовые, дорогие. А куртка, мягко говоря, не фонтан.
— Проходи!
Вероника провела парня в гостиную, включила свет. Никита заглянул в комнату. Ремонт, обстановка, все в лучшем виде. На журнальном столике бутылка коньяка, коробка конфет, бокал. Похоже, Вероника глушила свою тоску в одиночестве. Здесь же она и спала. Скинула джинсы прямо на пол и осталась в одной футболке. Но видимо, брюки спросонья найти не смогла, поэтому надела спортивный костюм.