Он оправил на себе пиджак и вышел в прихожую. Надел куртку, обулся, снял с верхней полки меховую кепку и, открывая дверь, спросил:
— Пошли?
— Куда?
— Не хочу, чтобы меня отсюда выводили.
Петрушин переступил порог и, как показалось Никите, резко ускорил шаг.
— Стоять! — Никита рванул за ним, но пол начал уходить из-под ног, и он стал терять равновесие. И все же не остановился, продолжил путь.
Петрушина Никита смог догнать только во дворе. Тот спокойно стоял, вынимая из кармана пачку сигарет. Он тоже попытался остановиться, но его швырнуло в сторону, и он бы упал, если бы Петрушин не поймал его за руку.
— Лейтенант, ты чего?
— Да так.
Никита восстановил равновесие, но земля продолжала качаться под ногами. Качалась, кружилась.
— Знаешь, где я нож нашел? — спросил вдруг Петрушин.
— Какой нож?
— Олег его в мусорку выбросил. Подошел к подъезду, остановился, и к мусорке. Прямо в бак и выбросил. Мне осталось только достать…
— И подбросить?
— Ну, кто-то же должен был вам помочь.
— А машину как открыл?
— Так она и не была закрыта… — усмехнулся Петрушин.
— Врешь!
— Может, и вру… Но то, что нож в мусорке нашел, чистая правда… Только Лизе не говори.
— Почему?
— Я сам ей это сказал, так она мне глаза чуть не выцарапала. Она уже сама поверила в то, что Олег не убивал… Вера — защитная реакция организма.
— А Вероника где?
— Чего не знаю, того не знаю… Она из-за Лизы совсем с катушек съехала. Мужиков как перчатки… То с одним, то с другим… Кстати, а где наряд?
— Сейчас. — Никита достал из кармана телефон, набрал номер Плетнева. Машины у него не было, такси он отпустил, вот и как в такой ситуации быть? — Товарищ майор, я тут Петрушина задержал, — не своим голосом проговорил он, ощущая, как ночное небо кружится над головой.
— Бусыгин, ты что, пьяный?
— Да нет, голова… Я к Кондаковой зашел, а Петрушин там… Забрать его надо.
— Хорошо, я пришлю людей.
— Мы тут, возле подъезда.
Никита отключил телефон, повернул голову к Петрушину. И оторопело захлопал глазами. Исчез Петрушин. Даже табачный дым от него рассеялся.
— Стоять! — Он повернул голову влево-вправо, но Петрушина не нашел. Зато голова закружилась еще сильней. — Не уйдешь!
Никита знал, где находится остановка, к ней и рванул. Голова, казалось, отделилась от тела, упала на землю, покатилась как колобок, он — за ней, ничего не замечая. И, надо же, не упал. Но через какое-то время, заплутав в темноте, врезался в столб.
Сознание не потерял, но и на ногах не удержался, упал. Кто-то схватил его за руку и заговорил голосом Кондаковой:
— Лейтенант, поднимайся!
Никита с трудом поднялся, кое-как сфокусировал взгляд на Лизе. Она хоть и сучка, но в спину не ударила. И даже на помощь пришла.