– А где остальные?
– Минут десять назад пошли к ручью. Слышите, журчит? Наверное, сейчас вернутся.
Алехандра встала и деловито принялась собирать вещи, раскидывая ногами хвойные ветви.
– Пусть никто не узнает, что мы здесь были, – пояснила она свои действия, сурово взглянув на Люсьена. – Наш край не для неженок, капитан Говард. Опасности здесь подстерегают на каждом шагу.
– Однако вас враги не пугают и об отъезде вы даже не думаете.
– Здесь мой дом, – просто ответила Алехандра и протянула Люсьену печенье, политое сахарным сиропом. – Нужно подкрепиться перед дорогой. Силы вам пригодятся, – наставительно произнесла она.
Люсьен давно заметил, что в пути чувствует себя лучше, нежели на гасиенде. Здесь к нему вернулись и сила, и энергия. Возможно, свою роль сыграли смена обстановки или предвкушение скорого возвращения в Англию. Алехандра Фернандес де Санто-Доминго перестала постоянно хмуриться, и Люсьен заметил, как она сногсшибательно красива. И подумал, что, если придать этой девушке лоск, она будет просто королевой. Спохватившись, он тут же выругал себя за неуместные мысли. Сейчас его должны волновать совсем другие вещи.
– Вам что-нибудь известно о передвижениях французов? – спросил Люсьен.
– Маршал Сульт захватил Опорто, а маршал Виктор вместе с Жозефом Бонапартом удерживают центральную часть страны и Мадрид. Здесь французов сейчас практически нет, а если и придут, то большой армией. Вряд ли тут будут рыскать маленькие отряды.
– Боятся, что мелкие группы перебьют партизаны?
– Думаю, вы бы на их месте опасались того же самого, капитан.
Тем временем появились Адан и Маноло. Алехандра жестом показала, что сейчас вернется, и, направившись к ручью, скрылась за кустами. Оставшись наедине с двумя мужчинами, Люсьен занервничал. Он кожей чувствовал опасность. Люсьен был слишком хорошим солдатом, чтобы не доверять интуиции. Мгновенно выхватив нож, он принялся озираться, и только тогда сообразил, что опасность действительно есть, только исходит она не от его спутников.
– Поблизости кто-то есть, – объявил Люсьен. – С восточной стороны.
Маноло и Адан тоже схватились за оружие и приблизились к нему.
Вдруг на поляне возникла группа мужчин, одетых примерно так же, как они. Первый вскинул ружье и выстрелил. Пуля попала прямо в живот Адану. Партизан упал как подкошенный. Он был мертв еще до того, как тело его коснулось земли. Широко распахнутые глаза, устремленные вверх, на небо, казались удивленными. Люсьен приставил нож к горлу стрелка, прежде чем тот успел перезарядить оружие, и быстрым, хорошо отработанным движением перерезал артерию. Так же Люсьен расправился со вторым нападавшим. Между тем на поляну прибежала Алехандра. С трудом переводя дыхание, она выхватила нож. Люсьен загородил девушку собой, чтобы в нее не попала ни одна пуля. Между тем нападавших осталось двое. Еще с одним разделался Маноло, но тут сверкнула сталь, и партизан упал. Люсьен бросился на последнего оставшегося в живых врага, но тот развернулся и припустил наутек. Люсьен нагнулся, поднял камень и швырнул ему вслед, вложив в бросок всю силу. Услышав, как убегавший охнул, Люсьен почувствовал некоторое удовлетворение. Конечно, неплохо было бы метнуть ему в спину нож, но жалко было терять оружие.