Теоретически противник мог проигнорировать Юрия, но на практике такое было невозможно. Не приняв бой, Мстислав бы открыл Юрию путь в новгородскую землю, ну а он бы развернулся там во всю ширь, тот же Торжок осадить, да так, что бояре с купцами взвоют и потребуют от Мстислава вернуться и оборонить их от бесчинств.
И подходящее поле было найдено, широкое и длинное, но тоже ограниченное с одной стороны рекой, а с другой – лесом.
Ушкуйники прибыли первыми, но, увидев войско Юрия, спешно отгребли назад, дожидаясь дружины Мстислава и Константина, что увеличил численность своего войска до тысячи человек, в том числе за счет полутора сотен бойцов Ивана, пообещав тому за помощь с три короба.
– У него так плохо с воями, что вывел в поле пешцев?! – презрительно рассмеялся Мстислав Мстиславич, когда увидел, что на той стороне посередине стоят пехотинцы, а на флангах и в тылу переминается конница.
– Не стоит их недооценивать, Мстислав, – сказал на это с хмурым видом Константин.
– Пустое! Пехота хороша либо на стенах, либо при штурме этих стен, но никак не в поле! Мои дружинники их сомнут!
Бравада и пренебрежение Удатного были понятны и логичны. Вот уже сколько столетий на поле боя царит именно тяжелая конница. Все попытки пехоты противостоять ей заканчивались для этой самой пехоты одинаково плохо. Всадники разбивали строй, и дальше шла кровавая потеха.
К тому же сказалось отношение Мстислава к Константину как к не очень смелому человеку, это мягко говоря, а потому к его предупреждению отнесся как к проявлению трусости.
Согласно обычаю князья встретились на середине поля.
– Еще раз говорю, отдай Константину Владимир, сам сядь в Суздале, и обойдемся без ненужного кровопролития, – сказал Мстислав, играя в миротворца.
Терять дружинников не хотелось.
– Это невозможно. Уходите с моей земли, либо лягте в нее.
Собственно, говорить было больше не о чем, и стороны вернулись к своим войскам.
– В атаку! – скомандовал Мстислав, и вся эта огромная конная лава, сотрясая землю и издавая гул, устремилась вперед.
Зрелище для неподготовленного человека реально страшное. Столь же жуткое, как наползание на тебя грохочущего многотонного танка. Обделаться не фиг делать. Просто сам не заметишь, что навалил полные штаны кирпичей.
Но как есть понятие «танковая обкатка», так и Юрий обкатал своих стрелков кавалерийскими атаками. Раз за разом, снова и снова. Заодно дружинников дисциплине и дополнительным маневрам по сигналу учил, а то у них с этим обстояло все не очень хорошо.
Поначалу было трудно. Парни, даже зная, что это лишь элемент обучения, и их не станут стаптывать, все равно не выдерживали и задавали стрекача. Но злые наставники с дубинкам и жесткие наказания сделали свое дело, теперь стрелки больше боялись наказания от своих наставников, чем кавалеристов.