Его прозорливость ее даже немного напугала. Не темноты, конечно, но все-таки…
— Мне просто приснился кошмар. Я это переживу.
«Надеюсь».
— Вообще-то я собирался еще поработать. Так что, если вы обещаете сидеть очень тихо, то я не против вашей компании.
Не прошло и десяти минут, как Катя заснула. Ей почему-то было очень спокойно рядом с этим мужчиной. Кошмары ей в эту ночь больше не снились. Может, потому что Климский ночевал рядом с ней на кресле.
* * *
Несколько дней ничего не происходило. Николай отлеживался в своей комнате вместо того, чтобы шататься сутки напролет по кабакам, Михаил в рабочем порыве заканчивал разбирать бумаги покойного, Катя наконец выспалась, ночуя в кабинете. К ее удивлению, каждый вечер на подоконнике рядом с ее диванчиком она находила поставленный в вазу букет. Простенький, но очень милый. Мережская косилась с подозрением на невозмутимого Михаила, но прямо спросить стеснялась. Климский был вежлив, доброжелателен, вольностей себе никаких не позволял и… Катерине иногда казалось, что ей даже жаль, что он больше не берет ее за руку или… Спал он по-прежнему на кресле, и вдова, заставшая его однажды ночью за этим отнюдь не предосудительным занятием, чувствовала себя теперь перед ним виноватой.
Заходил Талькин, но перепуганная Екатерина сказалась больной и к посетителю не вышла. Михаил почему-то был этим очень доволен…
Ульяну Катя собиралась увольнять. Не смогла забыть ни то, как ее бросили утром одну, ни ночного разговора. Служанка, чувствуя, что список ее дел все сокращается и сокращается, ходила злая и взволнованная, закономерно ожидая неприятного конца этой истории. Одевала Катю теперь Дуня, а за подносами с едой часто ходил сам Михаил, которому нравилось болтать с кухаркой. За эти несколько дней Екатерина совершенно забыла о высказанной ей ночью угрозе.
Время шло.
— Говорю тебе: припадочная она! Потому меня и рассчитали, чтоб я лишнего не сболтнула!
— Творожка дать? — Арина застучала ложкой. Ульяна продолжила причитать:
— Я ночами караулила, что б чего не случилось, не спала сутками, а меня на улицу! На мороз!
— Яблочка возьми, я со своего сада несла.
— Я ей жизнь спасла! Она как закричит, забьется, я перепугалась, жуть! Думаю, Дунька ж знает, что я в хозяйкиной комнате которые сутки ночую, расскажет же. Графиня помрет, а меня в кандалы или того хуже — за злой умысел. Ливанула со страху на нее воду, она и очнулась. А коли не я, чтоб с ней было?
— Я тебе еще кусочек пирога положу, ехать-то далече.
— А теперь эта припадочная мне расчет выставила! С кем она спать-то будет, с Дуней? Или миловаться уйдет к пришлому? Стыд-то какой! Тело мужа не успело…