– Да, ссадин много, – оценила фронт работы Екатерина, и начала аккуратно промывать раны на лице Рублева – Катя, Катенька, – Рублёв продолжал делать странные поступки, например, сейчас он гладил её руку от локтя до запястья. Екатерина, кажется, принимала все его движения за бред и поэтому не отвергала. А, может быть, и не поэтому.
– Так журналист? И где работаешь? – продолжала интересоваться Екатерина.
– Да, журналист, для сайтов разных пишу, – отвечал Александр.
– И что, трудно стать журналистом?
– Стать не трудно, быть трудно, – Екатерина на эти слова нелепо усмехнулась, – а ты, значит, тоже хочешь?
– Колька растрепал?
– Да.
Екатерина снова смочила бинт спиртом и приложила его под правый глаз Рублёва. Рану сильно защипало. Александр вскрикнул.
Екатерина выронила бинт, обхватила своими мягкими ладошками щёки Рублёва, ближе наклонилась к его лицу и начала медленно дуть на рану. Александр словно утонул в её руках, в её дыхании. И снова – как будто из реки на солнце, будто в тёплую ванную с молоком…
Эх, Катя!
«Всё просто, надо соглашаться», – сказал себе Александр на следующее утро, когда помятый организм его попытался проснуться. Хотя ночью Рублёв практически не спал, переваривая вчерашний разговор на мосту и все, что с ним произошло после.
Александр не был наивным юнцом. Он знал, что дело Ведова, отца Иоанна и всех их соратников – это катастрофа для города. И то, что их поддерживают сегодня тысячи горожан, только заостряет грани того, что могли бы натворить здесь RASSOLNIKI после выборов. А что сам Александр мог сделать как журналист? Всех сдать, написать всё, как есть, вернее, так, как он видит? Это только пойдёт в копилку их политических очков. В России разоблачения в прессе, даже если представлен неопровержимый компромат, как ни странно, вызывают обратный эффект. Те, кто замаран в грязи, пользуется большей популярностью, чем те, кто пытается жить и работать честно. Александр мог привести тому сотни примеров, причём из собственной практики.
Как-то он делал материал про мошенников, которые распродавали по мизерным ценам землю в одной из областей. Покупателей убеждали, что земля эта уже давно находится в частной собственности, а продают её, потому что владельцу срочно нужны деньги. Рублеву удалось доказать, что земля эта казённая и никогда никому не принадлежала, кроме государства. Однако сразу после выхода этого материала в номер фирма-мошенница обзавелась сотнями новых клиентов.
Ещё пример – резонансное дело о центре, который занимался реабилитацией наркоманов силовыми методами. Пациентов приковывали к кроватям наручниками. И чем больше журналисты рассказывали о работе этого центра, тем больше в самом центре раздавалось звонков – родители умоляли «вылечить» их детей-наркоманов кулаками и страхом.