Подумав еще о чем-то, действующий мэр достал из внутреннего кармана пиджака мобильник и, пощурившись в поисках нужной фамилии, нажал на кнопку вызова. Пока ждал ответ – следил взглядом за мухой, перелетающей с одного места на другое. И она все больше и больше его раздражала!
Наконец, на том конце провода ответили.
– Алло, это я! Слушай, есть там подвижки по нашим вандалам? – ж-ж-ж-ж, ж-ж-ж-ж, муха не унималась и, кажется, пошла по головам: немного покружила над водителем, теперь полетела к нему, Иван Иванович дёрнул головой, – давай уже сажай кого-нибудь из этих борщей. Для острастки. Да нет, этого не надо, опасно. Кого-то из главных. Их там целый совет, блядь, рабочих комиссаров, к кому-нибудь уж подкопаетесь.
А между тем, настырное насекомое все доставало мэра, он отмахивался от него, как мог:
– Вот блядь какая, да нет, это не тебе, не тебе, говорю! – муха, наконец, успокоилась, села на спинку водительского сидения, – иди сюда, тварь!
Это твои проблемы. Но чтобы завтра же мне доложили, и нашим журналистам слили. Все, до связи!
Швецову не терпелось быстрее положить трубку и свести счеты с мухой. Освободившись, он сильно ударил по мухе, кулаком ударил, чтобы наверняка. На костяшке осталась мерзкая слизь и одна лапка насекомого.
– Убили, Иван Иванович?! – спросил водитель. Он, конечно, знал, что убил – от такого удара он сам чуть не загнулся – просто хотел польстить шефу!
– А как же! От меня не одна тварь не уйдёт, ты же знаешь, Валер, – удовлетворенно ответил мэр, – ладно, давай заворачивай, поехали в драмтеатр, послушаем, что там эти пидорасы лепечут!
– Так объезд же? – напомнил удивлённый Валера, поскольку его шеф ещё ни разу не пропускал объезды.
– Да хер с ним, без меня осмотрят, поехали, поехали, – затараторил Швецов.
До начала выступления кандидата в мэры Александра Рублева перед студентами местных вузов оставалось тридцать минут. Встреча была запланирована в здании драматического театра. Сюда уже лениво подтягивались студенты. Но вдруг к театру со всех сторон подъехали полицейские уазики, Мерседесы и девятки. С мигалками и сиренами. Широкий массивный театр оказался в кольце.
Центральная площадь города, она так и называлась – Театральная, (это настоящая издёвка архитекторов – в городе, где культурного населения по всем подсчётам и пяти процентов не набиралось, центральная площадь – Театральная) замерла. Все стали ждать, что будет дальше. Однако ничего не происходило. Машины так и остались стоять с мигалками, из них никто не выбегал с автоматами, никто не орал в громкоговорители. И это бездействие ещё больше интриговало и, более того, даже нагоняло ужас.