– Хочешь посмотреть на лодочку? – спросила она Никитку и легонько подтолкнула его в спину. – Подойди поближе, я думаю, дядя не будет возражать.
«Дядя» не возражал, только буркнул вполголоса, что лодочки эти называются в местных краях мезёхами, верховками или зырянками. Однако Никитка не проявил к лодке особого интереса – наоборот, он как-то сжался, втянул голову в плечи и крепко вцепился ладонью в Асину руку – у неё даже пальцы побелели.
– Что с тобой? – удивилась она, и только потом запоздало сообразила: у него же вся семья утонула, катаясь на лодке… не исключено, что как раз на такой же. А она-то, дура, полезла со своими идиотскими предложениями!
– Извини, – пробормотала она в раскаянии. – Может, пойдём к лесу? Побродим, поищем какие-нибудь ягоды или грибы…
– Не советую в одиночку по тайге шастать, – заметил лесничий в сторону, старательно изображая показное равнодушие: дескать, мне до вас и дела нет, но предупредить обязан…
– А что такое? – заинтересовалась Ася. – Там медведи есть? Или волки?
– Да вам и медведей не надо, – пренебрежительно хмыкнул он. – В болоте увязнете или в капкан какой-нибудь попадёте… – весь его вид выражал высокомерное презрение к таким городским фифам, как Ася. Однако она решила не обижаться, внезапно вспомнив нечто важное.
– Послушайте, – сказала Ася, – вы же лесничий, всю живность здесь наперечёт знаете… Не в курсе, что за птица кричит ночами так страшно, как будто женщина плачет? Ну, вернее… может быть, это и не птица, – поправилась она. – Но звук поистине жуткий. Явно нечеловеческий.
– Человек в тайге – самый опасный зверь, – хмуро отозвался Илья. – Потому что подлый и жадный. А леса и его обитателей бояться нечего.
– И всё-таки… кто из местных животных обладает таким неприятным голосом?
– Да кто угодно, – пожал плечами лесничий. – Самцы оленей или лосей очень громко и устрашающе реветь могут. Неясыть тоже дико кричит. Вам-то не всё ли равно? Услышите крик – ну и сидите себе дома, нечего туда соваться.
– Да я и не собиралась, так просто спросила… – вздохнула Ася. – Интересно стало, кто же меня так пугает.
– Бояться надо людей, а не зверей, – с навязчивым упорством повторил Илья. – Вот кто по-настоящему страшные дела здесь творит…
Ася взглянула на него с интересом.
– Вы про кого – про браконьеров сейчас говорите?
Он отвернулся и с досадой сплюнул.
– Давно они тут орудуют? – спросила Ася с сочувствием.
– Давненько… – отозвался лесничий нехотя. – Их счастье, что я пока не могу до них добраться. Они же, сволочи, шуруют в таких местах, куда без тяжёлого вездехода не проедешь. Вырубают кедры, которым несколько столетий от роду, и загоняют их по дешёвке за границу… По доллару за год жизни дерева. Ничего святого для них нет. Оленей отстреливают во время их перегонов на зимние пастбища. Сёмгу и хариуса истребляют прямо в нерестилищах… И всё в промышленных масштабах! – он махнул рукой и замолчал, давая понять, что сотрясать воздух всё равно бессмысленно – надо действовать.