Тень заволновалась, заколыхалась – и как-то отплыла назад, на фоновый план. Цатогуа потер переносицу, вздохнул и уже своим голосом произнес:
– Вась, ну… Понимаешь, он ведь, – палец ткнулся в Тахина-Кана, – прав. И она тоже. – Кивок в сторону Эльзы. – Я умер тогда в пещере. Может, и раньше. Пока Адир нес меня по темному, темному лесу. Ты же помнишь, что лес в большинстве мифологий – это путь в царство мертвых?
Оборотень обхватил себя за плечи, оставив вопрос без ответа. Вся его эрудиция, все скопленные и вычитанные из тайных книг знания не могли сейчас помочь. И от этого жесткое, рубленное широкими гранями лицо с отчетливой засечкой шрама над и под глазницей будто бы мялось, плавилось, текло. А может, это текли слезы – только не снаружи, а внутри, по самому волчьему сердцу.
– Крапивина… – Бескуд тоже задрожал подбородком. – Крапивиной передай, что я был счастлив. С ней. Но есть долг, который надо отдать. Надо, понимаешь. – И он тяжело, нехотя обернулся к Эльзе. – Это мое желание.
Все это время изящные пальцы Юлии сжимали его руку. Девушка словно пыталась передать низенькому, смешному Иному часть своих сил, поддержать, выказать сочувствие и сопереживание. Теперь, когда сказанное отзвенело на стылом воздухе, она отпустила чужое запястье и выпрямилась, тряхнув собранными в пучок волосами.
– А я устала. Просто устала. – В голосе звучали деланая легкость и беспечность. – Шлялась себе по времени из края в край, смартфоны чужие воровала, конец всего наблюдала – раз эдак тысячу, не меньше. И в режиссерской версии, и в театральной… – Она нервно рассмеялась и тут же закашлялась. – Значит, говорите, мертва? Тогда давайте просто закончим все это. Устала я. Отдохнуть – вот мое желание.
Эльза кивнула. Внимательно наблюдавший Тахина-Кан негромко хлопнул в ладоши, привлекая внимание.
– Мое желание тебе известно, Сила Сумрака. Я хотел бы увидеть Птицу. Я не хотел бы, чтобы она гневалась на своих детей. И на всех остальных. – Морщинки пробежали по его лицу ловчей сетью с резвыми рыбками темных глаз в ней. – Мир не распался на части, когда Птица ушла. Пусть он останется целым, если она вернется.
Эльза кивнула еще раз.
Все это время Ольгерд пытался не дать Олегу окончательно потерять сознание и осесть обратно на холодный асфальт. Фазиль, за время разговора поймавший парня под вторую руку, шептал какие-то лечебные заклинания, но все они растворялись в тлеющей ауре Обвальщика. На лице целителя проступало отчаяние – редкий, редчайший гость.
Но когда индеец закончил, Олег открыл глаза.
– Лизка… – просипел он еле слышно. – Давай не дури. Я не знаю, что ты там исполняешь… Может, и вправду. Граждане колдуны, я заблудился в ваших долбаных чудесах. – Он усмехнулся, но уже не зло, а изможденно. – Лиз, если так можно… – кашель, тяжелое дыхание, – если можно… Вернись ко мне.