– Siéntese, doctor, siéntese!4 – сказала уборщица, когда Мануэль собрался привстать для приветствия. Он должен сесть, указала она ему, и оставаться там, где он находится, за своим письменным столом.
Затем женщина встала перед ним, подняла перед своим лицом обеими руками жестяную коробку, опустила голову и закрыла глаза. Она долго стояла молча, и Мануэль взирал на ее странную скошенную шляпу, под которой был заметен строгий прямой пробор, который шел точно до середины ее головы и разделял ее блестящие черные волосы на две равные половины. Пончо, накинутое на Мерседес, переливалось разноцветными красками, и на кожаной ленте на ее шее раскачивалась белая звериная лапа. Это была совсем другая женщина, не похожая на ту, что в потрепанном и заляпанном фартуке стояла на маленькой лестнице и с моющим средством в одной руке и с тряпкой в другой протирала оконные стекла, и чем дольше Мерседес так перед Мануэлем стояла, тем более она удалялась от образа той женщины, которую они с Юлией наняли для уборки дома, и превращалась в странную незнакомку в жреческом облачении. Мануэль слегка тряхнул головой, но что-то удерживало его от того, чтобы рассмеяться. И сказать что-нибудь он тоже не решался.
Вдруг Мерседес подняла голову, резко повернулась, целеустремленно двинулась к книжным полкам и сказала: «Aquí!»5. Она поставила коробку возле стеллажа на пол, измерила еще раз взглядом дистанцию и разобрала часть двух нижних полок, причем складывала книги стопкой на столик, стоящий посреди комнаты. Здесь была в основном старая специальная литература.
Мануэль наблюдал за всем этим с некоторым удивлением, он не понимал, почему Мерседес, например, не зажгла свой жертвенный огонек на столешнице, он попытался жестом остановить ее, но Мерседес тотчас подняла руки для защиты и посмотрела на него таким взглядом, какого он никак не ожидал от нее.
Затем она открыла коробку из-под бисквита, достала оттуда белую дощечку, на которой были расположены маленькие фигурки и предметы, и разложила их на столике.
Коробку Мерседес положила перевернутой на ковер, положила на нее крышку таким образом, чтобы ее края были обращены кверху, устроила в ее середине выстилку из запального материала, и на все это осторожно положила жертвенную дощечку. Затем женщина отщипнула несколько листиков шалфея с засохшей ветки, которую тоже принесла с собой, и посыпала шалфеем дощечку. Теперь она взяла коробку спичек, но прежде чем чиркнуть спичкой, она обратилась к Мануэлю: «Доктор, теперь хорошо идея, что ты хотеть, bien?»
Мануэль кивнул и пробормотал вполголоса: – Bien, bien.