Эта жирная глыба, подумала мать, я готова ее убить. И затем она произнесла как можно спокойнее те слова, которые уже повторяла бесконечное число раз:
– Я сама этого не знаю.
– Но я хочу это знать.
– Ты знаешь, что я этого не знаю. И что тебе это даст, если ты это узнаешь?
– Я не знаю. Но это мое право как человека.
– Есть более важные права человека, – сказала Моника раздраженно.
Вот змея, подумала Мануэла, я готова ее убить. И затем она повернула голову немного набок, посмотрела матери прямо в глаза и заявила: «Моего отца, случайно, зовут не Мануэль Риттер?»
В ушах у Моники зазвенело, как будто это имя многократным эхом отозвалось, отразившись от незримого купола невидимого собора. Она обхватила руками верхнюю опору перил, молча повернулась к окну, глядя вниз на освещенную улицу со щитом-указателем: «КОНЕЦ УЛИЦЫ – ДАЛЬШЕ ТУПИК».
– Всех благ, Мануэла, – сказала Анна, – я буду ждать тебя здесь.
И она села на скамейку на автобусной остановке, в это время Мануэла подходила к новому зданию с табличкой, на которой можно было прочитать, что здесь ведут прием доктор Эдуард Швеглер, дерматолог и венеролог, доктор Стефан Цильман, уролог, и доктор Мануэль Риттер, отоларинголог. Было около семнадцати часов.
– So you are a tourist?10 – спросила фрау Вайбель, ассистентка Мануэля.
Мануэла кивнула.
– I must see, if the doctor has still time11, – сказала фрау Вайбель и попросила девушку заполнить бланк с персональными данными.
Она записалась под фамилией своего отчима – Бек, имя – Нела, и назвала адрес в Цюрихе – отель «Рютли». Затем Мануэла прошла в комнату ожидания и села, держа ладонь у левого уха. Шла середина июля. Мануэла удивлялась такой жаре. На ней были только тонкая розовая блузка и светлые льняные брюки, но она сильно вспотела. Каждый врачебный кабинет в Америке имеет обязательно кондиционер.
Два месяца назад ее кузина Анна послала ей мейл, где рассказала всю историю с фото и спросила ее, может ли она себе представить, почему встреча с доктором Мануэлем Риттером была такой важной для ее матери, зачем она тогда послала ему это свое фото с дочерью. Она не забыла еще передать просьбу Мануэля, чтобы она, Анна, ничего об этом не рассказывала тете Монике.
Мануэле сразу стало ясно, что это именно тот след, который ведет к ее отцу. Это был тяжелый вечер с ее матерью, Мануэла была возмущена, что ее столько лет обманывали, и Моника пыталась объяснить дочери, что она обещала этому мужчине исчезнуть из его жизни и избегать всего, что могло бы создать трудности для его жизни – в конце концов, у него же была семья.