– Ага, мне тоже.
Глядя мне в глаза, он поднимает руку и проводит большим пальцем по моему подбородку. И улыбается нежно, тепло и искренне.
– До встречи, Кенз, – говорит Хантер, отворачивается и уходит по коридору мимо других опоздавших школьников.
Со счастливой ухмылкой снова открываю свой шкафчик и складываю туда коробочку. Джейден действительно необыкновенно милый. Привлекательный, сильный и обаятельный. Идеальное сочетание качеств.
– Кензи, – раздается чей-то шепот, и я тут же узнаю голос Холдена.
Повернув голову направо, вижу, как он неслышно идет ко мне. Последние несколько дней мы общались довольно дружелюбно, и он ни разу не заводил речь о Джейдене. Однако, видимо, это было лишь временное затишье. Проводив Хантера холодным взглядом, он смотрит на меня.
– Что это было?
– Холден, я опаздываю, – устало сопротивляюсь я.
Ответ и так ему известен: я общалась с Джейденом, обнималась с ним и поцеловала его, потому что он мне нравится. Я ведь уже говорила. Его удивление совершенно неоправданно, и я не готова обсуждать это снова.
– Мне пора на испанский. У тебя, кстати, тоже сейчас урок.
– Скажи мне только одно, Кензи, – выпаливает Холден и хватает меня за локоть, не давая мне пройти.
Он глядит на меня темными глазами со странным и незнакомым выражением. Не могу распознать, что оно значит. Наконец, он тихо спрашивает:
– У вас с Джейденом Хантером все серьезно?
Я освобождаю свой локоть, захлопываю шкафчик, и грохот эхом разносится по всему коридору.
– Да, Холден, – уверенно отвечаю я, глядя ему в глаза. – Серьезно.
Его лицо искажается, словно он вот-вот разрыдается от ужаса, глаза прищуриваются, и он хмурится еще сильнее. Опустив взгляд, Холден медленно качает головой.
– Ох, Кензи, – шепчет он еле слышно. – Если бы ты знала, как я хотел услышать иное.
Я валяюсь на полу в гостиной. Лежу на животе и бездумно таращусь в учебник по статистике, делая домашку, накопившуюся за прошлую неделю. Правда, внимание мое рассеяно из-за включенного телевизора и потому что я периодически поглядываю на маму.
Она неподвижно сидит на диване, кусает нижнюю губу, пытаясь сосредоточиться на серии «Скандала». Ясно, что думает она совсем не о сериале, и не надо быть гением, чтобы догадаться, о чем именно. С того момента, как она объявила, что завязывает с алкоголем, прошло меньше суток, а она уже выглядит потерянной и неуверенной. По глазам видно. Ей не по себе.
Опустив ручку в тетрадный разворот, поднимаюсь на локтях, смотрю на маму и тихонько спрашиваю:
– О чем думаешь?
Она переводит на меня глаза. Судя по безучастному взгляду, в ее душе идет борьба. Это ясно и по выражению ее лица, и по тому, как она хмурится.