— Чтобы тот испугал малыша?
— Не просто напугал мальчика, ты глупец. Этот маленький мальчик должен быть остановлен, а битье отца к этому не приведет. Если кто-то хочет остановить близкого ему человека, он всегда должен находиться снаружи круга и давить на него. Тогда он всегда сможет этим давлением управлять.
Идея показалась мне нелепой, но что-то в ней было.
Дон Хуан сидел, положив левую руку на ящик, служивший столом, подперев ладонью подбородок. Глаза его были закрыты, но под веками двигались глазные яблоки. Я чувствовал, что он смотрит на меня сквозь веки. Эта мысль испугала меня.
— Расскажи мне подробнее о том, что мой друг должен сделать с ребенком, — сказал я.
— Пусть отправится в трущобы и тщательно выберет безобразного бродягу, — продолжал он. — Пусть возьмет молодого, в котором еще осталась какая-то сила.
Затем дон Хуан изложил довольно странный план, которому должен следовать мой приятель. Нужно сделать так, чтобы во время очередной прогулки с ребенком нанятый тип следовал за ними или поджидал их в условленном месте.
При первом же проступке сына отец подаст знак, бродяга выскочит из засады, схватит мальчика и отлупит как следует.
— А потом пусть отец как сможет успокоит мальчика и поможет ему прийти в себя. Я уверяю тебя, что если отец повторит эту процедуру три или четыре раза, чувства ребенка по отношению ко всему изменятся. Отец изменит его представление о мире.
— А что если испуг повредит ему?
Испуг никогда никому не вредит. Если что и калечит наш дух — то это как раз постоянные придирки, оплеухи и указания, что нужно делать, а что нет.
Когда мальчик станет более сдержанным, скажешь своему другу еще одно, последнее: пусть найдет способ показать сыну мертвого ребенка. Где-нибудь в больнице или в кабинете врача. И пускай мальчик потрогает труп. Левой рукой, в любом месте, кроме живота. После того, как он сделает это, он станет обновленным. Мир для него уже никогда не будет прежним.
И тут я понял, что все эти годы дон Хуан применял подобную тактику в отношении меня самого. В других масштабах, при иных обстоятельствах, но с тем же самым принципом в основе. Я спросил, так ли это, и он подтвердил, сказав, что с самого начала старался научить меня «останавливать мир».
— Пока ты не сделал этого, — сказал он с улыбкой. — Похоже, ничего не работает, потому что ты слишком упрям. Если бы не твое потрясающее упрямство, ты бы уже, наверное, остановил мир с помощью любой из техник, которым я тебя учил.
— Каких техник, дон Хуан?
— Все, что я заставлял тебя делать, — это и есть техники для