Стрежницкий поднялся — постель, стоило признать, тоже была не сказать, чтобы мягка. Перины слежались, пуховые одеяла отсырели, а от простыней отчетливо пованивало плесенью. Но разве подобные мелочи могли испортить настроение?
Шепоток унялся.
А голова, конечно, болела, но не сказать, чтоб так уж сильно. И целитель сказал, что рана рубцуется нормально, стало быть воспаление и смерть в ближайшее время Стрежницкому не грозят. Он дошел по стеночке до двери, а там и в гостиную выбрался.
Опустился в кресло и ноги вытянул.
Надобно будет попросить, чтобы одеженки какой-никакой принесли, а то виданое ли дело, в одной рубахе сидеть. Вон, пол леденющий, еще и сквозит.
И вид непотребный.
Меж тем засовы заскрипели, застонала дверь, впуская гостя, а Стрежницкий даже привстал, приветствуя оного.
— Отдыхать изволишь? — с некоторым недовольством поинтересовался князь, выглядевший так, что Стрежницкий язык себе прикусил, чтобы не посоветовать отдых в соседней же камере. Небось, в тут их хватит.
Князь огляделся.
Поморщился.
И упав в соседнее кресло, тросточку отставил и голову руками обхватил. Пожаловался:
— Болит.
— Выпить нет, — сочувственно ответил Стрежницкий.
— А помогает?
— Неа… но на душе становится легче.
Князь осторожно кивнул.
— Где это вас? — Стрежницкий и сам бы выпил, к примеру воды, но треклятая слабость изрядно мешало.
— Да… сходил в подземелья… неудачно.
— А…
— А ты, как погляжу, и на месте приключения находить умудряешься.
Стрежницкий виновато развел руками и пожаловался:
— Твой молодчик меня и слушать не захотел. Добре, хоть сюда упек, а то сперва хотел прямо в тюрьму. Теперь меня убийцей считать будут.
— Всенепременно будут, — пообещал князь Навойский, голову запрокидывая. — Пошло девицу застрелил, ирод?
— А пошто она меня пугала?
Суда Стрежницкий не боялся, да и вины за собой не чувствовал. Девицу было немного жаль, но сама виновата, небось, ее никто в покои чужие волоком не волок, да и внушать честному человеку всякие глупости не заставлял.
— Рассказывай, — велел князь.
Стрежницкий и рассказал. А что, ему не жаль.
— Я тут посижу, — сказал он в завершение. — Только пусть одежи принесут какой. И книг, а то без книг тут тоска смертная… и вообще… скоро это все закончится?
— Должно…
Князь раздумывал.
Небось, тоже ломал голову, с какой такой напасти девице Стрежницкий понадобился, и какое к этому отношение имеет покойная Марена. Оно ведь как, будь Стрежницкий ближником царевым, тут бы можно было использовать, но ведь он во дворе так, овца паршивая…
— Как закончится, — Стрежницкий лицо потрогал. — Женюсь… найду какую небрезгливую. Или личину вот закажу себе. Думаешь, сделают?