— Думаю, лучше и вправду небрезгливую поищи.
Это-то то верно, только… где ее взять, такую, чтоб не брезгливая, не пужливая, да еще и характер его, Стрежницкого, препоганый выдержать способна была. Нет, лучше уж прикупить кого из бедных, благо, денег у Стрежницкого имеется.
Он ей поместье.
Наряды.
Выезд и драгоценности, и что там еще надобно для счастливой семейной жизни. А она Стрежницкому сыновей пару матушке на радость и ему в утешение. Стрежницкий слышал, будто дети, если с уродством рядом живут, то к нему привыкают легче, нежели взрослые. Глядишь, и не станут сыновья батьку родного чуратьсся.
— Уеду…
— Хрен тебе, — князь Навойский кукиш скрутил и под нос самым неблагородным образом сунул. — А не уеду. У меня людей нормальных и без того немного. Будешь моим заместителем.
Стрежницкий несколько растерялся, но палец в дырку сунул и заметил:
— Мне, за между прочим, мозги прострелили.
— У тебя, за между прочим, они хотя бы изначально имелись.
Спорить с начальством было себе дороже. Но Димитрий, чувствуя внутреннее несогласие подчиненного, миролюбиво предложил:
— Покои во дворце выделим нормальные. И дом поблизости. Хочешь?
— У меня есть.
— Видел я, что у тебя есть, того и гляди рассыплется. Ладно, тогда реконструкцию за государственный счет. Только за реконструкторами следить сам станешь, чтоб все не разворовали.
На том и договорились.
Глазницу Стрежницкий почесал кончиком пальца и вздохнул: а девицу в невесты искать придется. Вот только где их ищут-то?
…покойная лежала в мертвецкой и была все так же мертва, как и накануне. За прошедшую ночь тело успело задеревенеть, а заодно уж раны почернели, сделавшись еще более уродливыми. Вот же…
Димитрий узнал Лужнину, которая происходила из рода весьма почтенного, но не древнего.
Впрочем, некогда состояли Лужнины в тесном родстве с Уложевичами, а те уж верной опорой трона считались. До того верной, что старший сын их, Игнат, взял да и погиб вместе с царским семейством, хотя уж его-то возле арестованных не держали.
Сам прилип.
И вот теперь не отпускала Димитрия мысль, что не просто так прилип. Он ведь магиком был и не из последних, впрочем, как почти все приближенные, только если Затокин целительством занимался, то Уложевич — огневик. С огневиком из древнего роду сладить не так просто.
Мог ли он…
…из любви, не иначе.
…только вот к кому? И… что это за любовь, которой хватило лишь на одного человека? Или… так оно и задумывалось? Бывший император был известен своим упрямством, возможно, до последнего момента он и не верил, что опасность есть. А императрица всецело доверяла мужу.