— Понятно, — сказал Лубенцов. — Спроси их насчет реки, что за река. Ее придется форсировать.
Река Кюддов — небольшая, но довольно многоводная речка, приток Нетце, — омывает город с юго-востока и делит его на две неравные части: меньшую восточную, и большую — западную. Река спокойная, грунт песчаный, берега отлогие. Имеются купальни, лодочная станция…
— Ладно, — усмехнулся Лубенцов.
Один из немцев сказал:
— Может быть, здесь на почте найдется план города. Ведь Шнайдемюль центр здешнего округа.
План действительно нашелся, и в комнатах почтмейстера закипела работа. Топограф и чертежник сели размножать план города для полков. Оганесян переводил на русский язык названия улиц, площадей, промышленных и общественных зданий.
Лубенцов был доволен и с нежностью подумал о том неизвестном русском солдате, который захватил этих шнайдемюльских фрицев где-то в уединенном фольварке.
Через час позвонил начальник разведотдела армии полковник Малышев.
Узнав, что в распоряжении Лубенцова имеется подробный план города Шнайдемюль, полковник приказал предоставить по одному экземпляру плана тем дивизиям, которые будут осаждать Шнайдемюль совместно с дивизией генерала Середы. Лубенцов пошел в штаб, чтобы узнать, о каких дивизиях идет речь и где они расположены. Здесь выяснилось, что с востока Шнайдемюль будут атаковать части полковника Воробьева. Дивизия же Середы получила приказ обойти город с севера и занять позиции вдоль западных окраин.
Воробьевцы, как сообщил дежурный офицер, уже завязали бои к востоку от города. Действительно, вдали слышалась орудийная пальба и что-то полыхало на горизонте.
Лубенцова и Таню будет, таким образом, разделять осажденный немецкий город. Что ж, пустяки для любящего сердца разведчика!
Однако приказ полковника Малышева насчет передачи соседям плана города давал возможность встретиться с Таней раньше взятия Шнайдемюля. Ведь никакой беды не будет, если Лубенцов сам поедет к полковнику Воробьеву для вручения плана. Все-таки эта поездка казалась ему не совсем благовидной: ведь не будь Тани, он и не подумал бы сам отвозить план. Можно было Антонюка послать или кого-нибудь другого.
Генерал Середа был очень доволен, что его разведка «утерла нос» разведчикам Воробьева и теперь окажет им помощь.
— Приветствуй там Воробьева, — сказал Середа, усмехаясь и покручивая ус. — Спроси, может быть, ему еще что-нибудь нужно… Скажи, чтоб только покрепче блокировали немцев, а город мы возьмем!..
Лубенцов велел седлать коней, вынул из чемодана и надел «мирную» форменную фуражку с малиновым околышем и поскакал крупной рысью на своем вороном «Орлике» к Шнайдемюлю в сопровождении Чибирева. Вскоре всадники свернули на боковую дорогу и очутились в большом лесу. Лубенцов думал о Тане и о том, что только ее присутствие здесь способно умерить его досаду по поводу остановки у Шнайдемюля, в то время как другие дивизии и армии идут вперед, на запад, все ближе к Берлину, следуя за танковыми соединениями, крошащими немецкие укрепленные валы.