И, по возможности, этот мир, действительно пытается тебя сожрать. Причём это не только вопрос о медведях, вдруг нашедших для себя удобный и питательный продукт – тот самый, что занимается какими-то глупостями в лесу, постоянно шумит, машет железками и вообще ведёт себя безумно сверх всех всяких мер. Ну а что? Если поставить себя на место того же медведя, люди в робах, рубившие лес, разумными не казались ни в коей мере, скорее уж совершенно сумасшедшими животными, которые годятся, в лучшем случае, лишь как продукт питания.
Он тогда продублировал команду на перекур, поступившую по цепочке откуда-то со стороны уже законченной вырубки. Отошёл немного вглубь леса, но не слишком далеко – так что б на вышке его движения не расценили как возможный побег. Зимой, радары пулемётов, позволявшие летом, на приличном расстоянии, отмечать беглецов, всё время выходили из строя, правда, заключённые редко знали какой радар и где, опять накрылся, снят с пулемёта и отправлен в ремонт. В основном, это становилось известно, только при переносе вышки на новое место – пулемёт снимался, и кто-то да мог заметить, что сие грозное оружие, слегка потеряло в объёме, лишившись той айфонообразной выпуклости, что радаром и являлась. В принципе не трудно затеряться среди деревьев, даже учитывая радар и глубокий снег, по которому быстро не побежишь. Да и радары эти, не могли давать точного указания куда стрелять. Он точно не знал, но был более-менее знаком с принципом работы таких вещей. Они фиксировали метки в их крови, больше ни на что их тут не сориентируешь, а это могло дать лишь направление, но не чёткое указание, мол, вон там у него голова, туда стреляй. Вышка почти на сто процентов гарантировала смерть беглеца, если только он срывался в лес, будучи в поле прямой видимости, на глазах у человека, стоявшего за пулемётом. Как раз сейчас, он в прямой видимости и лучше, как говорится, прикинуться ветошью и не отсвечивать. Впрочем, можно было так не осторожничать – сегодняшний вертухай, на свои обязанности решительно и прямо тут, положил с прибором. Вон, видно как мерно покачивается его пушистая ушанка – спит опять. Удивительный, кстати, человек - раньше Лёхе не доводилось встречаться с теми, кто умел спать стоя.
Достал сигареты, повернулся спиной к отрабатываемому участку, где он ещё не все деревья отметил как годные к вырубке. Участок чуть на север, пересекающийся с участком другого бригадира, пока не осмотрен. Конечно, потом тут все деревья вырубят, подчистую – политика партии. Но сейчас рубятся только те деревья, что подходят – куда подходят, зачем и почему, ему не сообщали. Он знал что искать, и какие деревья отмечать, всё, на том спектр необходимой информации для надлежащего исполнения своих обязанностей, заканчивался. Да и не особо его интересовало, куда и зачем идёт этот лес. Может, он идёт на экспорт, обеспечивая стране ещё одну десятитысячную долю процента ВВП, а может лес нигде не учитывается и начальник колонии, самолично его продаёт налево – вообще плевать. Не его ума это дело, что называется.