По идее, это не может не привести к новому витку напряжения между государствами или культурами, сохраняющими кастовое устройство разных типов и мастей, и теми государствами или культурами, где соответствующий, используя понятие Пьера Бурдье, габитус уже давно выветрился.
• Во-вторых, неожиданно схлестнулось всё «старое» со всем «новым». Благодаря технологиям человечество стремительно переезжает из реального мира в мир виртуальный (помните эту Курцвейловскую децентрализацию всего и вся?). И прежние хозяева жизни начинают волноваться, а новые закономерно входят во вкус.
Озираясь, словно бы очнувшись от забытья, эти «новые» начинают понимать, что они больше совсем не виртуальны, как раньше, а как раз реальнее реальных:
✓ их социально-политическое влияние огромно — вплоть до смещения политических режимов во время твиттер-революций;
✓ их экономическая мощь не знает пределов — они столпы новой экономической модели (не имеющей, правда, ничего общего с экономикой как таковой — это новая экономика, экономика влияния, а не денег);
✓ их технологическое преимущество распространяется на все сферы, меняя их до неузнаваемости, — скоро эти «новые» уничтожат Её Величество Сырьевую Экономику, а медицину преобразуют так, что она станет реальным Клондайком и ключом от рая Вечной Жизни;
✓ наконец, они — это новая инфраструктура старой жизни, её кровеносная, эндокринная и иммунная системы (последствия цифровизации производств и государственного управления переоценить трудно).
На этом фоне прежний король начинает выглядеть, мягко говоря, слегка голым и сильно фриковатым. Смеха ради попробуйте мысленно представить себе, как выглядит в целом нынешний мировой политический бомонд. Весьма удручающее, надо признать, зрелище.
При этом «новые» словно бы издеваются над ними в каком-то своём собственном пародийном шоу: Facebook всё больше похож на межконтинентальное государство, Apple прикидывается Церковью, Google — словно прежняя Британская империя, заставившая полмира говорить на своём языке.
И это только представители самого первого эшелона, разворачивающегося на наших глазах пародийного шоу. У «старых» буквально зубы от этого сводит, а новые начинают огрызаться и зубы как раз показывают весьма недвусмысленно.
• В-третьих, вся эта публика вместе взятая: «старые» и «новые» (в каком-то смысле, «новые старые») — элита, с одной стороны, и своего рода «пролетарий», даже можно сказать «всемирный интернационал» — с другой. Есть в этом противостоянии что-то марксовское (но точно не марксистское).
Это пиратствующая, а потому предельно несистемная оппозиция: сила вроде бы и противонаправленная, но играющая по каким-то совершенно своим правилам — так, словно бы в другом измерении.