Адамс вышел из дому в половине девятого. В сгущающихся сумерках он сбежал по лестнице и направился к стоявшей у тротуара машине.
За долгие тринадцать часов Силк ни на секунду не позволил себе расслабиться и поэтому был готов действовать. Когда Адамс задержался, открывая дверцу, Силк поймал его голову в перекрестке прицела и нажал на курок. Так завершилась карьера смутьяна.
Да, Силк умел ждать. Граф продержит людей в лесу до темноты. Успех или провал операции зависит от того, поверил ли Гирланд, что замок опустел. Если он заподозрит ловушку, то не спустится, несмотря на голод и жажду. Хотя в залах полно холодного оружия – мечей, ножей, топоров, – все это не идет ни в какое сравнение с пистолетом.
Силк с удовольствием закурил бы, но боялся себя выдать. Он закинул ногу на ногу и расслабился.
В холле стояли старинные напольные часы. В нижней точке амплитуды маятник за что-то задевал и из часов регулярно доносились отчетливые звуки. Вскоре назойливое тиканье начало действовать Силку на нервы. Выйти в холл и остановить часы? Слишком опасно. Если Гирланд наверху, он наверняка слышит: трак… трак… трак… и немедленно насторожится, если наступит тишина.
Неожиданно часы пробили девять, Силк невольно вздрогнул. То же повторилось в десять. Он с удивлением обнаружил, что его стальные нервы напряжены после двухчасового ожидания. Дважды за это время ему мерещились какие-то шумы, и он привставал. Убедившись, что Гирланд не крадется по лестнице, Силк вновь усаживался в кресло, рука его машинально нащупывала пачку сигарет, потом он одергивал себя и тихонько чертыхался. В те томительные часы, пока он ждал Адамса, можно было, по крайней мере, курить.
Он думал о Гирланде. Этот человек – прекрасно подготовленный агент ЦРУ… Тонкие губы Силка скривились в усмешке: первым его заданием тоже был агент ЦРУ, собравший против Радница такие факты, что могущественному финансисту неминуемо грозила тюремная решетка.
В те дни Силк был чрезвычайно уверен в себе, чересчур уверен. Хотя ему все-таки удалось убить агента, ответный выстрел в лицо лишил его глаза и на полгода приковал к больничной койке.
Печальный опыт заронил в нем подсознательный страх перед ЦРУ. А Радниц особо предостерегал его относительно Гирланда…
Ладонью Силк провел по лбу. Он был буквально взбешен, почувствовав пот.
Часы начали бить одиннадцать.
Гирланд спустился по винтовой лестнице. В течение трех утомительных часов никто из слуг фон Гольца не показывался.
– Джилли, нужна твоя помощь. Поднимись в башню и наблюдай за лесом. Если увидишь, что выходят люди, дай мне знать. Я хочу поговорить с Маликовым. – Он вышел в коридор. – По-моему, пора. Ничего не слышал?