В ванной, взглянув в зеркало, она увидела, что выглядит ужасно. Но ничего, нестрашно. Даром, что ли, она настоящий эксперт по части латания пробоин.
Выпив две чашки кофе и употребив практически каждый предмет из своего огромного косметического набора, она снова подошла к зеркалу и одобрительно кивнула.
Стук в дверь. Она накинула манто, взяла шляпу и отворила.
Там, кланяясь и улыбаясь, стояли управляющий отелем и портье.
– Машина ждет, мадам.
Они спустились в вестибюль. Зная, какие вопросы сейчас неизбежно последуют, она поспешила сказать, что спала хорошо и очень довольна номером.
Управляющий расцвел от удовольствия и подвел ее к регистрационной стойке, где непрерывно кланяющийся дежурный вручил ей счет. Она уплатила сумму, означенную в графе «итого». Пока дежурный отсчитывал сдачу, она вгляделась в счет пристальней. Внимание ее привлекла одна графа.
– А это что? Звонок в Гамбург?
Дежурный посмотрел на счет, потом перевел взгляд на нее, и лицо его приняло озабоченное выражение.
– Да, мадам. Ваш шофер звонил. Пятнадцать франков.
«Ничего себе, долгий был разговор», – подумала она.
– Ах да, конечно… Совсем забыла.
Она взяла сдачу, пожала руку дежурному, выразив надежду, что на будущий год они увидятся снова, и в сопровождении управляющего и под любопытными взглядами туристов, ожидающих автобус, вышла на улицу, где стоял «мерседес».
Ларри ждал возле машины.
Она окинула его беглым взглядом. В ответ он широко, приветливо улыбнулся и распахнул перед ней дверцу. Портье погрузил чемоданы в багажник, и она дала ему на чай. Управляющий с посиневшим от холода носом умудрился сохранять на лице самую лучезарную улыбку. Она пожала ему руку, села рядом с водительским местом, а Ларри, обойдя машину, сел за руль.
Еще целая серия прощальных поклонов, и наконец Ларри вывел автомобиль на улицу.
– Доброе утро, мэм! – весело сказал он.
– Сейчас в конце улицы направо, потом прямо, – ответила Хельга. Голос ее звучал холодно и враждебно.
– Ясно, мэм. Я уже знаю дорогу, проверил по карте.
– Очень предусмотрительно с твоей стороны.
Сердитые нотки в голосе не прошли мимо его ушей, и он осторожно покосился на нее:
– Что-нибудь не так, мэм?
– Голова болит… Нельзя ли ехать помедленнее?
– Конечно, мэм… Может, еще что надо?
– Ничего. Просто помедленнее.
Она понимала, что ведет себя безобразно, однако не заметила, чтобы это произвело на него какое-то впечатление. Он слегка пожал плечами и сконцентрировал все свое внимание на дороге. Ее бесило даже то, как ловко и уверенно он вел машину по оживленным городским улицам и вывел затем на автобан в направлении Цюриха. Сама она обычно гораздо хуже справлялась с этой задачей и часто допускала ошибки.