– Слово? – Она горько улыбнулась. – А оно что-нибудь стоит, твое слово?
– Увидишь! – Он завернул манжету и взглянул на часы. – Две минуты!
– Джек… пожалуйста, напиши в банк и попроси выслать мне снимки. Прошу тебя, ради твоего же собственного блага, не только ради меня, – сказала Хельга.
– Одна минута!
Она в отчаянии всплеснула руками, бессильно уронила их на колени.
Он снова завернул манжету:
– О’кей, Хельга. Все! С этой минуты мы не партнеры. Снимки передадут Герману в женевском аэропорту. А в тюрьме меня будет утешать одна мысль – что тебя вышибли под зад из уютного гнездышка!
Он развернулся и направился к двери, рывком распахнул ее и лицом к лицу столкнулся с Ларри. Он даже отшатнулся, словно дотронулся до оголенного провода, споткнулся и еле удержал равновесие.
Ларри вошел в комнату – челюсти ритмично двигаются, руки в карманах джинсов.
– Привет, толстяк! – нарочито спокойно и медленно произнес он. – Помнишь меня?
– А ты чего здесь делаешь? – рявкнул Арчер, обернулся и, сверкая глазами, спросил Хельгу: – Твоя работа?
– Не следовало так поступать со мной, Джек, – тихо сказала Хельга. – Неужели трудно было догадаться, что шантажировать себя я не позволю?.. Давай пиши письмо в банк, проси их срочно выслать фото. – Она указала на письменный стол. – Давай, живо!
– Как же, дожидайся! – взвизгнул Арчер. – Не больно-то я испугался этого твоего ублюдка!
Ларри схватил Арчера за рукав и резко, рывком, развернул к себе. Правая рука взметнулась так быстро, что показалась Хельге расплывчатым белым пятном. Пощечина прозвучала, как выстрел. Она увидела, как что-то вылетело у Арчера изо рта, а сам он отлетел назад. Перевела глаза на пол. Прямо у ее ног лежала вставная челюсть Арчера: шесть сверкающих белоснежных зубов на золотой пластине. Она закрыла глаза и отвернулась.
Она слышала, как Арчер бормочет что-то, потом мертвенно-спокойный голос Ларри:
– Не дергайся, иначе наступлю и раздавлю.
Она заставила себя обернуться.
Лицо Арчера украшала большая ярко-красная отметина. Без вставной челюсти оно выглядело неузнаваемым, губы и щеки запали. Перед ней стоял старый, глупый, сильно напуганный человек.
Ларри – на губах кривая жесткая усмешка – двинулся к тому месту, где лежала челюсть.
– Еще добавлю, пока не сделаешь, что тебе говорят!
Арчер, как-то странно пискнув, вдруг развернулся и стремительно вылетел из гостиной в холл. Ларри последовал за ним, быстро, бесшумно ступая по ковру.
Снова звук пощечины. Хельга стояла, словно окаменев, подавляя подступающую к горлу тошноту. И вдруг услышала, как вскрикнул Арчер. Ужасный, болезненный звук, она закрыла уши руками, но все равно из холла доносились новые жуткие звуки: возня, шарканье ног, прерывистое дыхание, какое-то пыхтение, затем грохот тяжелого предмета, упавшего на пол, отчего, казалось, сотряслась вся вилла.