Моя помощь не требовалась, хотя зверь жаждал битвы и крови. Я опустил голову и посмотрел на Льяру, и он возликовал, жадно пожирая взглядом обнаженное тело.
– Наша! Моя!
Странная смесь противоречивых эмоций поглотила все существо. Предвкушение, острое желание, всеобъемлющее чувство собственничества, будто я хозяин мира и всего сущего, и легкий стыд за то, что это мои мысли. Присутствовал и отголосок чего-то еще, что трудно было понять, но отчего под кожей приятно свербило.
– Что ты задумал?! – я едва совладал собой, когда головокружительно-приятный аромат тела Льяры, смешанный с металлическим привкусом страха, ворвался в ноздри и осел дивным деликатесом где-то у корня языка, пробуждая что-то темное, первобытное в самых глубинах моей души.
– Она боится, значит – жертва!
Кажется, в этой мысли заключалось что-то важное, но я не смог уловить, что именно чудовище имеет в виду.
Великая Мать! Кажется, я схожу с ума…
Я словно впал в ступор, не понимая, что в действительности хочу сделать. То ли спасти, то ли сожрать, то ли овладеть? Это напугало и отрезвило, возвращая к реальности меня настоящего.
Сотканные из энергии теней клыки легко расправились с цепями. Не в состоянии загнать зверя в клетку, я все же смог заставить себя лечь и не шевелиться, чтобы больше не пугать любимую. Я вернулся к забытой было мысли о том, что представляю угрозу для окружающих. Мой зверь – чудовище, он становится все страшнее, сильнее и опаснее. Что, если однажды я не смогу с ним совладать?
Испугавшись этой мысли, я поспешил прогнать ее – не время показывать слабость, особенно когда и так еле держу поводья.
– Слышишь, ты, я здесь главный! И так всегда будет, что бы ты ни думал.
Но второе мое я, видоизменившееся и темное, уловив мою неуверенность, вкрадчиво заговорило вновь:
– Такой ты ей точно не нужен. Льяра не будет с тобой, и ее нельзя за это винить. Мы вместе сойдем с ума от мысли, что никогда уже не сможем быть рядом. Сделай сейчас все что хочешь, пока есть такая возможность. Я помогу… Она даже не поймет, что это ты… Никогда не узнает…
В этот момент я чуть не взвился вверх от неожиданного прикосновения маленькой ледяной ладошки. Не поверил и едва смог принять тот факт, что она меня такого обнимает. Обнимает чудовище, которое и меня-то пугает до дрожи, если вдуматься. Может, и она не в себе, раз решилась на это?
Но нет!
Льяра, не иначе, чудом поняла, что жуткая теневая тварь – это я. Назвала по имени. Зашептала горячо и часто, щекоча дыханием кожу. Без стеснения прильнув всем телом, стараясь оказаться ближе. Холодные пальчики, словно лапки котенка, мяли мою шею, порождая волны мурашек и отрезвляя едва не сорвавшийся в пучину безумия разум. Возвращая с каждым сказанным словом настоящего, прежнего Верда Аллакири. Она повторяла, просила, и я, учуяв соль ее слез, не мог отказать.