Мимо пробежала группа оборотников, закрыв от меня любимого, и я толком не успела осознать, что творится вокруг, как отец перенес нас тенями прямо к порталам. А затем, прежде чем зеваки успели обратить на нас внимание, домой. Не спуская с рук, отнес в мою комнату и осторожно усадил на кровать. Отчего-то было неуютно. То ли потому, что на мне один пиджак, или просто эти стены стали чужими за время, пока меня здесь не было. Какие-то рюшечки и бантики, повсюду цветы и мягкие игрушки, полка с книгами. Казалось, здесь должна обитать маленькая девочка. Я никогда не придавала этому значения, проводя больше времени с лошадьми и собаками, оставив заниматься обстановкой Ханиссию. Надо бы все здесь переделать…
– Льяра, как себя чувствуешь? – поинтересовался отец, с тревогой вглядываясь мне в лицо, в этой короткой фразе скрывались все вопросы сразу.
– Так, будто меня чуть не убили на алтаре, – я нервно хихикнула. Похоже, моя психика защищается при помощи мрачного юмора. – А еще я дико замерзла – Файбард, – я воспроизвела «всеобъясняющую» интонацию Гардема, рыжего воина, который встретил нас у порталов. В подтверждение моих слов по телу пробежала очередная волна дрожи, заставив закутаться плотнее и поджать ноги.
Отец скрылся в ванной, и оттуда тотчас раздалось журчание воды. Я попыталась подняться, чтобы последовать за ним, но ничего не вышло. Замерзшие стопы отозвались болью, а еще одолела страшная слабость. Снова подхватив на руки, отец усадил меня в ванной на маленький диванчик, обитый кремовой кожей.
– Давай помогу, – он попытался снять с меня пиджак.
– Папа! Я справлюсь, вроде не маленькая! – еще не хватало снова предстать голышом перед грозным лордом Яррантом.
– Кхм, не подумал, – кажется, отец смутился. – Сейчас пришлю Ханиссию. И не спорь!
Согласно кивнула. Дождавшись, пока дверь за ним закроется, сбросила пиджак и осторожно спустилась на пол, поместив ноги в большую, вмонтированную в пол чашу, наполовину наполненную горячей водой.
Отходя, заболели пальцы, но тепло так манило, что я буквально на попе сползла вниз по трем широким, выложенным бирюзовой мозаикой ступенькам. Блаженное тепло быстро разливалось по телу, укрощая противную дрожь, которая уже утомила. Я оперлась на локти, откинувшись назад, так, чтобы вода накрыла тело. От навалившейся усталости немного закружилась голова, и я зажмурилась. Мысли ворочались медленно, я невольно разом прокрутила в голове последний момент: наш поцелуй с Вердом и появление отца. Его возмущение и холодные слова. Все, что было раньше, словно ускользало, наверное, я просто до конца осознала случившееся. Размышления прервал резкий приступ тошноты. Наверное, дурно мне от голода, я ведь так до сих пор и не съела ни крошки.