Я тихо рассмеялся.
- Что смешного?
- Да я просто подумал, что если бы на моем месте был бы Серый, он бы с радостью начал разговор на эту тему. Вы бы сейчас выслушали несколько часовых лекций на тему морали, добра и справедливости…
- А что скажешь ты?
- Для меня убить человека ножом проще, чем вам выкурить сигару, - спокойно ответил я. – Я сбрасывал бомбы на жилые кварталы по приказу людей, которые получили за это ордена, а меня и моих товарищей назвали военными преступниками. Я видел генералов, продававших собственных солдат. Я видел глаза товарища по эскадрилье, который по ошибке сбил корабль полный женщин и детей. А на Вольных островах я жил с убийцами, наемниками, работорговцами и пиратами. Что я могу ответить на ваш вопрос?
- Ты не похож на человека, который переживает из-за того, что убивал на войне.
- А кто сказал, что я переживаю? Была война, я убивал, пытались убить меня, мне повезло, а им нет. Если ты умер с оружием в руках – сам виноват, что оказался слабым, а если ты гражданский и умираешь безоружным – ну так кто мешал тебе пойти в армию?
- Интересная позиция… А как насчет детей?
- Дети… - я долго молчал, прежде чем ответить. – Дети всегда страдают сильнее других и платят за грехи родителей. Таков мир. А что ответите вы? Вы переживаете?
- Я? Нет. Меня в этой жизни волнует лишь одно.
Я вопросительно посмотрел на Изабеллу.
- Чтобы в этом небе не было никого, кто мог бы бросить мне вызов! Никого! Слабые погибают, сильные живут. А все остальное… твой напарник… как ты называл его рассуждения о добре и морали?
- Я… - я замялся.
- Говори прямо.
- Хрень собачья, - я все-таки не смог сказать как есть и выразился мягче.
- Вот именно, - жестко сказала Изабелла. – Все это хрень собачья. Лишь тот, кто силен, может защитить то, что ему дорого… или отомстить за то, что было ему дорого.
Я удивленно посмотрел на капитана, но мне хватило ума не задавать вопросов. Её сигара давно догорела, но она не обращала на это внимания. Изабелла постояла еще немного, невидящим взглядом смотря в сторону, а потом молча развернулась и ушла внутрь. Я проводил её взглядом и пошел обратно на летную палубу. У меня было слишком много своих демонов в душе, чтобы беспокоить чужих.
Проснулся я утром с отвратительным привкусом во рту, ноющей головой и прекрасным ощущением прикосновения горячей гладкой кожи к телу. Я лежал на узкой койке, а на мне сладко спала красивая и обнаженная черноволосая девушка, и я бы очень хотел вспомнить, как её звали.
Я очень осторожно выбрался из-под девушки, старясь её не раззудить, и едва не наступил на механика, спавшего прямо на полу. Рядом с ним лежала рыжеволосая красавица. Собрав в охапку свою одежду, я легонько пнул мужика. Он дернулся, но сразу замер, с непередаваемым выражением лица глядя на свою спутницу. Я тихо показал ему на дверь, он кивнул. Очень тихо и аккуратно мы выбрались из каюты.