Эти предпосылки не оставляли шансов на легкую, без специальных общегосударственных программ и масштабных инвестиций диверсификацию экономики новой России. Однако для такой диверсификации внутренних ресурсов не было, и необходимо было привлекать иностранный капитал, параллельно ограничивая влияние на рынок доминирующего нефтегазового сектора. Эта программа никак не стыковалась с основной идеей группы, состоявшей большей частью из бывших партийных и комсомольских лидеров и функционеров советской экономической науки: они видели себя новыми хозяевами и готовы были строить капитализм только при одном условии — главными капиталистами должны были стать они и/или те, кого они назначат. Такой подход предполагал приватизацию и концентрацию в их руках промышленного наследия СССР с установлением контроля над денежными потоками. Институты власти, четкие и исполняемые законы, открытость страны для внешних инвестиций могли стать помехой, создать им реальную конкуренцию. И строительство институтов не было произведено, законы служили интересам новых капиталистов, судебная система деградировала, внешние инвесторы, испугавшись первых опытов и насмотревшись на залоговые аукционы и войны за предприятия, если и давали небольшие деньги, то в основном на спекулятивные проекты. Параллельно тотальная приватизация — в том числе нефтедобывающей отрасли — передала в руки крупного бизнеса инструмент зарабатывания, который они не создавали, превращая их в рантье, не заинтересованных в диверсификации экономики.
Тем временем открытость рынка импорту начала давать о себе знать уже в 1990-е. Существенно изменилась доля импорта в потреблении и промышленности — импортные товары, от самолетов до хлеба, стали заменять отечественные. Товары длительного пользования требовали запчастей и расходников; части технологических и потребительских цепочек требовали, чтобы другие элементы цепочек также были импортными (соответствовали друг другу); товары, которым нужны особые условия перевозки, хранения, реализации и использования, требовали импорта вспомогательного оборудования и материалов. Так достаточно быстро стала закрепляться импортозависимость, для выхода из которой нужны были бы инвестиции, а также готовность на временное ухудшение экономики и падение ее эффективности.
Общая концепция развития предполагала, что в результате «стихийный» этап пройдет и крупные предприниматели (а вернее — бенефициары приватизации) перед лицом конкуренции предпочтут установить жесткие законы, создать институты управления и вынуждены будут диверсифицировать экономику. Возможно, так бы и случилось, но в 2000 году к власти в России пришла группа людей, настроенная не на ожидание воздействия «невидимой руки рынка», а на передел только что разделенной собственности и установление административного контроля с целью безусловного сохранения своей власти.