. На мой взгляд, они завышены из-за некоторого дублирования и включают в себя не только жертв репрессий, но и системы в целом и частично — жертв обстоятельств, с системой не связанных, тем не менее там много интересных данных.
Но удивление мое вызвано той важностью, которую авторы вопросов придают, на мой взгляд, совершенно бессмысленной математике. А что если бы количество невинных жертв (или даже виновных, но замученных с варварской жестокостью) было в 2 раза меньше — это что-то изменило бы? Разве может быть определена граница количества жертв, ниже которой зверство и бесчеловечность становятся «просто политикой»? Вацлав Гавел сказал когда-то: «Даже самый многообещающий проект „всеобщего блага“ приговаривает сам себя к бесчеловечности, как только он требует хотя бы одной недобровольной смерти — смерти, не являющейся осознанным самопожертвованием ради смысла жизни».
Несколько комментаторов предлагали сравнить сталинское время с 1990-ми годами: «А почему вы не пишете о том, какой вред нанесли либералы своими реформами?» Очень короткий ответ: я обязательно об этом напишу. Вернее, о том, что два главных обвинения против «либералов» (именно в кавычках, так как либерализма в 1990-е было мало, а власть либералам не принадлежала ни дня) — в разгуле преступности и обнищании населения — несостоятельны: и то и другое произошло уже к 1980-м годам, в 1990-е мы просто пожинали плоды несостоятельной советской политики. Но об этом — в другой статье. Здесь же надо сказать, что уводить разговор от темы сталинизма к 1990-м годам — демагогический прием. Сталинизм не становится лучше или хуже от того, что спустя 50 лет кто-то что-то делал не так. И, наверное, стоит заметить, что никакие псевдолибералы в 1990-х не уничтожали миллионы своих соотечественников, не вызывали голод с массой жертв, не ликвидировали население целыми народами и сословиями, не закрывали границу на выезд, наконец, не делали все для провокации мировой войны. При этом уровень преступности в 1990-е был ниже, чем даже в начале 1930-х (не говоря о 1920-х), а падение экономики — существенно меньше, чем после социалистической революции.
Несколько комментаторов ссылались на опыт других стран. «Зачем валить все на Сталина? — спрашивали они. — Подобные периоды и жертвы можно найти в любой стране». Этот комментарий — такая же провокация, уход от предмета обсуждения. Сталинские зверства нельзя оправдать фактами зверств в других странах и временах, так же как никто не оправдывает в суде свои преступления ссылками на то, что кто-то где-то был еще более жесток или больше украл. Разве что можно сравнить, с целью не вполне понятной, может быть — чтобы оценить масштабы и провести параллели. Самые страшные геноциды и демоциды